Но вот вода замочила ноги по щиколотку, и последнюю тяжесть тоже как будто смыло.— Фонарь! — крикнула Варвара. — Скорее дайте фонарь! По черной стене метались световые диски — это мчались кибы. У первого же, который подбежал и круто затормозил, раскидывая щупальца и присасываясь к камню, чтобы не свалиться в воду, выхватили фонарь и протянули девушке.— Не пускайте ее! — раздался с той стороны срывающийся голос Теймураза.Никто ему не ответил, и Варвара, не успев даже надеть маску, бесшумно ушла под воду.Кофейный мрак сразу же погасил ощущение глубины. Это не было мутной сепией каракатицы — вода оставалась совершенно прозрачной, как очень свежее пиво. Никогда не плавала в бассейне с пивом. Что, уже головокружение? Нет. Нужно собраться в комок и заэкранироваться от посторонней информации в любой форме. Только — палатка. Серебристая палатка.Герметический походный фонарь давал тугой, осязаемый конус света. Темно-серая шершавая стена словно обтянута кожей асфальтовой обезьяны. Ломкая прозрачность глубины. Над головой, примерно в метре под кромкой воды, одна застывшая «шпала». И все. Ни жгутка водорослей, ни парашютика медузы. Стерильность.Она вынырнула, быстро велела:— Какой-нибудь груз!Очень пригодился бы старый моноласт, но Варвара не стала о нем упоминать, потому что он находился в палатке.Странно, что не всплыло ни одной тряпки или чехла — ведь в чем-то же был пузырек воздуха…Артур со Светозаром оказались сообразительнее, чем она думала, — груз ее уже ожидал. Похоже, сумка с консервами. С той стороны кто-то неловко, как клецка, шлепнулся в воду.И без фонаря.Но наводить порядок времени уже не оставалось. Варвара зажала ногами груз и пошла в глубину.Теперь — только самоконтроль. Если выйти из строя, то никто уже не нырнет глубже. Все они этого не умеют. Не приспособлены не столько от рождения, сколько от пренебрежения к тренировкам. Так. Это начало, метров двенадцать. Снять напряжение с головы. Дальше. Пятнадцать метров. Двадцать. Что-то ближе к тридцати. Что это за движение там, внизу?Она выхватила из-за пояса свой неразлучный нож, предмет беззлобных насмешек окружающих. Нет. Не защищаться, разрезать палатку, чтобы не путаться с выходом…К счастью, хватило выдержки подождать. Четкие тени вырастали из глубины — призрачно скользящие вдоль скалы брусья. Девушка выпустила груз, резко оттолкнулась от стены, чтобы пропустить мимо себя этот тяжеловесный частокол. Те, что оставались наверху, неверно поняли и начали быстро выбирать веревку с привязанной сумкой. Ничего. Хотя перепугаются, конечно.Загадочные камни мертво и безразлично прошли вверх. Ни малейших следов палатки на них не обнаружилось.Варвара, предчувствуя, что сейчас бросятся в воду все остальные, проворно всплыла. Выбралась на «шпалу», секунд двадцать отдыхала — выравнивала дыхание. Ей не задали ни одного вопроса. Она огляделась: ровный каменный забор лежал плашмя на воде, насколько хватало света. Метрах в двадцати кто-то барахтался, часто и бессмысленно ныряя. Конечно, Теймураз.— На какую глубину погружения рассчитаны кибы? — спросила Варвара, хотя больше всего на свете ей хотелось попросить глоток воды.— На пятнадцать метров. Что, спускать?— Не имеет смысла. Я уйду гораздо глубже.И снова в воду. Теперь — только глубина, ни доли секунды задержки и сколько можно выдержать. Не бездонная же пропасть? Хотя зачем бездонная? Достаточно ста метров. Ведь в самых комфортных условиях ее рекорд — семьдесят метров. А акваланг остался в палатке. Почему ничего не всплыло? Ведь вход в палатку был открыт. Невероятно…Она старательно перебирала в уме мелочи. Не позволяла только себе подумать о том, что в палатке спала Серафина…В голове стучало до зелени в глазах. Казалось, на такую глубину она не опускалась ни разу. Сейчас ни о чем не думать, только о собственном сердце, легких, печени. Все они казались кровавым, спрессованным комом, их надо было разъединить, зализать невидимым языком, уговорить потерпеть хоть полминуточки…И тут в глубине что-то затеплилось. Палатка всплывала, и не прямо под Варварой, где ей надлежало бы быть, а гораздо дальше от берега. Палатка… или что-то другое. Потому что снизу к Варваре плавно тянулись два огромных призрачных лепестка, напоминающих два исполинских листа ландыша, каждый величиной с лодку, и вообще это были не листья, а нежные теплые руки, и девушка чувствовала, как сладко и уютно будет спуститься на такую тепло мерцающую ладонь, и тогда другая рука бережно и невесомо накроет ее сверху…И ничего не всплывет. Ни пузырька воздуха.Тело автоматически рванулось, уходя от манящих рук, прежде чем мозг успел отдать четкий приказ. Вверх!Ее вытащили на камень, и она сразу же перевернулась лицом вниз, чтобы не заметили кровь, обильно текущую из ушей и носа. Она снова ничего не сказала, и ее опять ни о чем не спросили. Кто-то нырнул, кажется Параскив, и минуты через полторы вылез обратно без малейших впечатлений. Значит, мерцающие ладони — это был театр персонально для нее. Рядом послышалось гуденье, словно кто-то включил старинную паяльную лампу. Девушка повернула голову и увидела, что командир, откорректировав свой десинтор на ближний прицел, выплавляет в поверхности скалы какой-то знак, — это было латинское S.— Сейчас… — выдохнула Варвара. — Сейчас я нырну еще.«Шпалы» угрожающе качнулись и зашлепали по воде.— Уходим, — словно не слыша ее, негромко скомандовал Келликер. — Норегу — на робота. Счастье еще, что он единственный не сложил свой груз в палатке, — у нас есть лодка.Лерой, все еще голый по пояс, серебрящийся седым волосом в свете аварийных фонарей, поднял девушку и положил ее в корыто Пегаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54