вот они-то все знают и могут научить всех. Мир познан до конца, взгляды правильные и человек оправдан, любые ситуации объясняются так, что он не виноват - там кто-то другой всегда виноват, но не индивид, и даже умный человек распишет вам все на "объективные факторы".
Мир познается только в момент зазора, это как бы ясно по определению: в другие моменты сознание закрыто и ничего не узнает, потому что незачем узнавать, а если бы познание шло непрерывно, а не дискретно, и по нашему желанию, а не случайно - тогда каждый человек знал бы все, каждый стоял бы в точке абсолютного понимания, чего, как известно, не наблюдается. Но, кстати, ситуации зазора мало, нужно еще одно условие, а если его нет - из ситуации ничего не вынесется в понимание. Будет просто неприятная ситуация, которая уйдет. А нужна решимость дойти до конца, до духовной смерти своего существа. А затем идет возрождение, потому что тело не умирает, в нем просто рождается нечто с новым сознанием - как ни странно, но процесс идет именно так: не ссуммированием знаний, а смертью и возрождением, потому что человек с другими базовыми установками относится к себе прежнему не больше, чем к любому другому. Это важно: не больше, чем к любому другому, такое утверждение полный бред с точки зрения обывателя, но в онтологии дело обстоит так, потому что онтология всегда берет реальность второго плана, а она всегда реальнее, так сказать; дети и вечные дети живут в реальности первого плана, а оформленные индивиды во второй реальности, где они могут взять мир поверх своих чувств, тем они, кстати, и отличаются, потому что чувствуемое нами - это клочок мира, а мысль немного расширяет этот клочок, отчего он не перестает быть клочком, но ведь разница очевидна?
Итак, мы имеем либо наличие перегородки, либо то, что можно назвать метафизической смертью, и второе предпочтительнее. Кажется, что мы в безбрежных абстракциях, а на самом деле все до боли конкретно и ловит в сеть любое проявление жизни. Возьмем ситуацию такого существа, как бюджетник - это, конечно, один из символов России 90-х годов. Это такое существо, которое законами жизни, - я подчеркиваю, законами жизни, а не чем-то иным, не чьей-то злой волей, хотя и злая воля иногда закон жизни, - оказалось выставленным за борт. Перманентныый бюджетный кризис государства делает его нищим, а оттого жалким, непонимающим, недостойным... Зазор есть: привычные модели миропонимания рушатся, утверждается другая жизнь, в голове нет адекватного описания и алгоритмов - есть боль, новая реальность и старая модель к ней. В старой модели, например, государство должно кормить своих служащих. Ну а в новой оно по ряду социально-экономических и даже философских причин не обязано вести себя таким образом, только-то и всего. Мы имеем тот мир, который имеем, а не тот, который нам кажется. Понимание этого очень просто - когда уже понято. Между тем наш бюджетник за редким исключением отказывается понять, что ему не должны. В мире вообще никто никому не должен. Если и должен, то только ты. Ждать от мира хорошего, например, неприлично для взрослого человека, и это правило никогда никем не отменится, даже добрым царем - ждать от мира хорошего все равно останется неприличным, и это онтология, так мир устроен...
Бюджетник не понимает. Экзистенциальный кризис есть, а дискретного скачка в понимание нет. Мы имеем железный барьер вместо правильной метафизической смерти, и барьер запрещает понимать. Иными словами, запрещает умирать. Понятно, почему запрещает - все хочет жить, и дурное сознание пытается как-то выжить, у него много путей... Человек не понимает, потому что однажды понял: в сознании сложились некоторые структуры, они обладают жизнестойкостью и занимают место. Место занято, а как освободить?
Это социальная иллюстрация к онтологии, но можно взять случай индивидуальных чувств. Несчастная любовь описывается совершенно также, закон один и он равно применим во всех сферах - так строена правильная философия. Для начала не будем спорить, что на протяжении времени несчасьная любовь вредна, в точке она может что-то дать человеку, а во времени всегда отнимает - например, время (для пассионария время главная ценность). Вопрос избавления от нее всегда вопрос механизмов и структур сознания, лекарств нет и время само по себе ничего не лечит: само по себе оно калечит, а работу ведут структуры сознания во времени. Полагается, конечно, метафизически умереть, а затем возродиться существом, свободном от прошлого. Но разрушительное для человека чувство становится доминантой, отправляя сознание в глупое и бесконечное путешествие вместо раз и навсегда завершенного перехода в иной душевный регистр. Бесконечность поддерживается надеждой, ее-то и надо убить; как убьешь, так все и наладится, - но какие-то большие пласты в сознании лежат мертвой тяжестью и загибают путь...
Та же ситуация с нашим третьеклассником, избитым шпаной - можно что-то перещелкнуть внутри, допустив для себя мир, в котором могут избить. А раз мир такой, то ты в нем и живешь: делаешь какие-то действия, чтоб тебя больше не избивали, и тебя действительно не избивают, раз ты этого не хочешь и ради этого постарался. А можно нечего не перещелкнуть, остаться в прежнем мире, где по правилам избиение не входит в жизнь. Поддаться глупым утешениям, забыть самому, съесть мороженое и перестать думать над ситуацией... И она, разумеется, повторится. В мире, в котором не избивают, этого третьеклассника будут избивать всегда. В мире, где вожделенная девушка еще может тебя полюбить, ты будешь страдать вечно. В мире, где государство должно заботиться о бюджетнике, он всегда останется нищим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52