Он успел схватить что-то толстое, кожаное, похожее на бумажник, ключи с литым брелоком и – совершенно неожиданно – небольшой пистолет, любовно обернутый клочком замши. Эта находка так поразила Будилу, что он не стал искать дальше – сгреб все в охапку и, пригнув голову, побежал мимо затянутых светящимися белыми шторами окон банка, мимо подсвеченной витрины с цветастыми коврами, мимо искрящейся морозными брызгами каменной стены, а затем нырнул в черный двор, оставив за спиной цепочку разлапистых следов, тревожный шум и чьи-то запоздалые крики.
Только сейчас Будила понял, что так беспокоило трусоватого Ферта. Район действительно был чужим – здесь на каждом шагу были понатыканы банки, модные парикмахерские, бутики и фитнес-салоны. Дамы в шубах и их спутники в белоснежных воротничках с огромным удивлением смотрели вслед удирающему верзиле в огромном малахае и с развевающимся по ветру шарфом.
Будилу не смущали взгляды, но теперь он не был уверен, что сумеет быстро выбраться из лабиринта домов и двориков, куда сунулся без оглядки, по старинной привычке надеясь только на авось и на силу собственных кулаков.
По уму следовало бы сначала проверить дворы в округе, но решение ограбить вальяжного господина в пальто пришло внезапно – едва лишь Будила случайно увидел в его руках пухлый бумажник – и отвязаться от этой мысли ему уже не удалось. Он и рассчитывал на внезапность, а не на тщательную подготовку. Когда действуешь быстро, все получается как бы само собой, будто по перилам на заднице скатываешься. А если начнешь прикидывать, остерегаться да размышлять, что да как, обязательно все провалишь и вляпаешься в дерьмо. Большинство людей – трусы, и немногие обладают хорошей реакцией – в этом Будила убеждался неоднократно. Вот если бы только удалось найти выход из этого проклятого лабиринта!
Будила промчался мимо каких-то дверей, перепрыгнул какую-то металлическую оградку, протиснулся в тесную щель между домами, распугал стайку гогочущих подростков, смахнул концом шарфа снежок с капота застывших «Жигулей» и вбежал в холодную подворотню, в которой эхо шагов звенело гулко, как в бочке.
Здесь он опомнился и умерил прыть. Никто за ним не гнался, а появляться на улице в таком встрепанном виде не годилось. Будила поправил малахай, запахнул ворот. Выглянул из-под арки, настороженно зыркнул направо и налево, интуитивно вылавливая в уличной мешанине те несомненные признаки, что отличают мента от обычного человека. На ментов у Будилы был особый нюх, которым он гордился, пожалуй, не меньше, чем своими кулаками.
Ментов в переулке видно не было. Будила высморкался и совершено спокойно пошел через улицу – он намеревался окончательно запутать следы в проходных дворах, только теперь уже не бегая, как заяц, а тихо и незаметно, как подобает человеку, который ни в чем не виноват.
Он уже сходил с бордюра, как вдруг откуда-то сбоку выметнулся огромный, черный, как призрак, человек и, с профессиональной ловкостью поймав запястье Будилы, вывернул его руку. Будила не испугался и не стал делать лишних движений. Он лягнул нападающего в голень – сильно, от души, рассчитывая сломать кость.
В какой-то степени его задумка удалась. Человек зашипел от боли и чуть ослабил хватку. Будиле этого хватило. Напрягая сухожилия, он вырвал руку и отпрянул в сторону. Но сейчас же справа возникла еще одна тень, и на нее Будила не успел среагировать. Он только уловил какое-то движение возле своего лица, а потом мир вокруг рассыпался обжигающими искрами, все тело Будилы свело судорогой, а в глазах потемнело.
Его подхватили на руки и без промедления запихали в подкативший «Мерседес». Один из нападавших заботливо подобрал с тротуара свалившуюся в пылу борьбы заячью шапку Будилы и швырнул ее на колени бесчувственному хозяину. Второй, усаживаясь на заднее сиденье, выругался вполголоса и сообщил:
– По ноге мне въехал, гад! Трещина точно будет, шеф! Гипс придется накладывать.
Шеф, который сидел впереди, обернулся и сказал серьезно:
– Не зевай! Я тебя, Олег, не для того держу, чтобы трещины твои загипсовывать. Если что, лечение из своего кармана будешь оплачивать. А на будущее постарайся рот не разевать. Заелись вы у меня с Владимиром, вот что!
– Ну уж вы скажете, шеф! – весело отозвался второй, который и был Владимиром. – Обработали, как младенца! Никто и не шелохнулся. А ведь он здоровый, лось! Такого голыми руками взять трудно.
– Вот я и говорю, заелись, – уже мягче заметил шеф и, покосившись на Будилу, озабоченно спросил: – Он у вас живой, лось-то этот? У меня тут не катафалк, чтобы трупы возить!
Владимир проверил и с коротким смешком сообщил:
– Отнюдь, шеф! Дышит!.. Да такого бычару простым шокером разве уничтожишь? Его, пожалуй, и на электрическом стуле не сразу поджаришь.
– Карманы его проверьте, – деловито распорядился шеф. – Чем он там у этого бедолаги Прокопова поживился?.. – И, повернувшись к водителю, добавил: – А ты езжай пока куда-нибудь, где потише и попросторнее. Куда-нибудь в район Измайлова, поближе к лесу…
«Мерседес» медленно доехал до конца квартала, повернул и покатил в сторону Садового кольца. Шеф водрузил на голову щегольскую шляпу, которую до этого держал в руках, и, замерши на переднем сиденье, как статуя, принялся строго смотреть вперед на проносящиеся мимо вечерние огни.
Будилу обыскали.
– Шеф, да у него пушка! – с некоторым удивлением доложил Владимир. – «Браунинг» – семь-шестьдесят пять. Новенький, можно сказать, нестреляный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10