— ДО СЛЕДУЮЩЕГО ОБЪЯВЛЕНИЯ НА КОРАБЛЕ ВВОДИТСЯ СОСТОЯНИЕ ГОТОВНОСТИ НОМЕР ДВА — ЖЕЛТАЯ ТРЕВОГА. КОСМИЧЕСКАЯ МОРСКАЯ ПЕХОТА ОСТАЕТСЯ В ПОЛНОМ ВООРУЖЕНИИ, ЗАЩИТНЫЕ ЭКРАНЫ ВКЛЮЧЕНЫ НА ПОЛНУЮ МОЩНОСТЬ. ЭТО ВСЕ. КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ.
Убрав микрофон, капитан Келлер обратился к своему помощнику.
— Я разговаривал с доктором Ван Луу-ном.
— Да, сэр?
— Джианцам необходимо предоставить все удобства и обращаться с ними предельно вежливо. Как только Впередсмотрящая придет в себя, немедленно сообщите мне.
Лейтенант Джонс кивнула.
— Я все поняла, капитан.
— Посмотрим.
Последовала многозначительная пауза. Каждый из офицеров напряженно размышлял над тем, что не было высказано вслух. Наконец капитан Келлер поднялся.
— Мостик в вашем распоряжении, лейтенант. Постарайтесь не врезаться ни в какую луну или что-нибудь подобное.
— Понятно, сэр, — Абигайль Джонс отсалютовала.
Не успела дверь турболифта закрыться за капитаном, как Джонс заняла командирское кресло и удовлетворенно вздохнула.
Наконец-то…
* * *
Турболифт доставил капитана на нужную ему палубу без всяких затруднений и суеты. Дагстрем Келлер вышел из кабины улыбаясь. Боже, ему так нравились подобные штуки! Подъемник мог двигаться только вверх или вниз, в то время как турболифт мог совершать свое движение по горизонтали и по диагонали. Увеличь скорость, добавь колокольчики и гирлянду разноцветных огоньков — и хитроумное приспособление легко превращалось в карнавальный поезд.
В кают-компании капитан застал одинокого техника, который затягивал болты с нижней стороны длинного стола для заседаний. Техник начал было выползать из-под стола на четвереньках, чтобы отдать честь, но капитан велел ему не беспокоиться, и техник продолжил свое занятие.
Кают-компания была правильной прямоугольной формы, что объяснялось единственно эстетическими соображениями.
Ковер на полу был густого красного цвета, а обшитые деревянными панелями стены пестрели городскими пейзажами Женевы, Орландо и Нью-Йорка.
Располагая практически неограниченными возможностями, НАСА без труда снабдила кают-компанию установкой, которая позволяла воссоздать на стенах и на полу объемные изображения деревянных панелей и красного ковра. Установка включалась автоматически, лишь только в кают-компании зажигался свет. Это создавало гораздо более благоприятную атмосферу для отдыха и для работы, и только сверхточный спидометр навигационной консоли мог обнаружить микроскопическую потерю скорости, когда установка включалась. Разумеется, в случае боевых действий ковер и деревянная обшивка превращались в гладкие белые стены.
Прохаживаясь по комнате, капитан Келлер заметил нечто странное и повернулся, чтобы спросить об этом у техника, который только что вылез из-под стола.
— Прошу прощения, моряк…
— Хасан, сэр, — молодцевато вытянувшись, ответил юноша, сверкнув ослепительно белыми зубами. Внезапно он вспомнил о своем долге и поспешно козырнул. — Абдул Бенни Хасан, сэр. Космонавт первого класса. Инженерная секция.
— Да. Прекрасно. Благодарю. А где… э-э… стулья?
Техник неуверенно указал на штабель плоских картонных коробок, лежавших возле стены у входной двери. Их было плохо видно, так как голографическое изображение деревянной обшивки легло прямо на их бока.
— Вот они, капитан. Я подумал, что сначала надо собрать стол, на случай, если вы захотите создать между собой и офицерами психологическую подготовительную зону, которая увеличит ваш авторитет.
Келлер уставился на юношу во все глаза.
— Я просто хотел помочь, сэр.
— Спасибо. Премного благодарен, — сказал капитан звездолета. — Продолжай в том же духе.
Юноша принялся с удвоенной энергией орудовать отверткой и пассатижами, а капитан Келлер напомнил себе, что у него лучший на Земле экипаж. Такие инциденты, как только что, должны стать обычным делом. И да поможет им Бог.
Ожидая, пока прибудут вызванные им члены экипажа, Келлер присел на край стола и принялся играть своим талисманом, который хранился в нагрудном кармане его рубашки. Это была монета из светлого серебристого металла, размером со швейцарский франк или с американскую полудолларовую монету. На лицевой стороне был изображен герб ООН, а на задней — шестилучевая звезда со вписанным в ее центр кругом. Этот универсальный, принятый во Вселенной символ означал: “100% чистого тулия — честно!” Это была одна из первых монет подобной чеканки, и первая монета, которой суждено было побывать в космосе. Незадолго до старта члены Группы Первого Контакта выцарапали на ней свои имена, пожелав командиру удачи. Келлер был доволен подарком, хотя прекрасно знал, что как только нумизматы прослышат об этом, то самые ярые пуристы из числа собирателей монет вовеки проклянут их имена.
Дверь в кают-компанию широко распахнулась, и на пороге возник лейтенант Сакаэда. Лейтенант был облачен в бурую полевую форму, перетянутую ремнем, с которого свисал лазерный пистолет в кобуре. Влажные после душа волосы были тщательно расчесаны и блестели. Келлер простил его за душ — он прекрасно знал, как сильно потеешь после работы в боевом костюме. Даг и сам провел в боевом костюме немало времени, еще во время подготовки к полету.
Следующим появился профессор Раджавур в своем пепельно-сером костюме-тройке. В руке профессор держал кружку той самой жидкости для промывки мозгов, которую он отважно именовал просто “кофе”. Сразу вслед за дипломатом вошли доктор Ван Луун в безупречном форменном мундире и Трелл, который ухмыльнулся, заметив отсутствие стульев.
— Абдул, что помешало тебе сделать все побыстрее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126