— Трудно по-человечески попросить?
— Плиз-з-з, — изобразив американскую улыбку на все сорок два искусственных зуба, оскалился я. Ну не вставил я коралловые протезы — не по карману, да и родные милее, пускай и кривее, и дырявее.
— Юродивый, — решил экзекутор. — Потерпи маленько, сейчас усе оформим.
«Только отвяжи меня, — мысленно поощрил я его, — там уж я сам. Стукну чем-нибудь по голове и так дерну отсюда, что Трое-из-Тени узнают, что чувствуют пассажиры стартующей ракеты при перегрузке в 5g».
— Сейчас, — проворковал одноглазый, подсовывая под стол, на котором я распластан, подозрительно пахнущую бадью. Затем он нырнул следом и что-то открыл, вследствие чего под моей пятой точкой разверзлась пустота.
План побега провалился, не выйдя даже на стартовую линию. А уж когда палач взял со стола нож и со словами: «На казнь все равно в казенном поведут» потянулся к моим штанам, а не к веревкам, я возмущенно возопил:
— Отойди, извращенец!
Палач обиженно хмыкнул, почесал кончиком ножа за ухом и, развернувшись, ушел прочь. Оставив меня наедине со своими малоперспективными надеждами и невеселыми мыслями.
Если мне и дальше так будет везти, то я вполне смогу поприсутствовать на собственной казни…
Глава 28
ХОРОША ДЫРА, ДА МАЛОВАТА
Друг — это не тот, кто приходит, когда ему плохо, а тот, который не уходит, когда плохо тебе.
Энциклопедия исчезающих видов
Не успели шаги палача затихнуть, как из пляшущих у стены теней вышло некое подобие привидения. Призрачная, размытая фигура в рваном сером балахоне, сквозь зияющие прорехи которого просвечивает синюшное тело; плешивая голова с редкой порослью чахлых кустиков волос и огромными пятнами коросты, совершенно пустые глаза — два матовых пятна. Постукивая нестрижеными ногтями по полу, оно приблизилось ко мне и принялось внимательно рассматривать. При этом скрежетало огрызками зубов и выбивало своими ногтями дробь на каменном полу темницы.
— Здравствуйте, — приветствовал я привидение.
— Кто ты? — проскрипело привидение.
— Аркадий, волхв, — представился я.
— Странный ты, — решил незваный гость. — Не от мира сего.
— Сам дурак, — выпалил неслышимый для посторонних голос за моим левым плечом.
Против ожидания привидение не только услышало, но и рассмотрело моих спиногрызов.
— Подари мне их, — попросило оно. — Тебе ведь они уже без нужды. А я за ними ухаживать буду: выгуливать, по головкам гладить…
— Себя погладь, — огрызнулся Гнусик.
— Мы друзей в беде не бросаем, — добавил Пусик.
— Не гавкайте! — рыкнуло привидение.
— С тобой, искривление пространства, не гавкает, а разговаривает Гнусик из Тени, — блеснул эрудицией скандальный братец.
— Шо? — опешило от подобного обращения привидение.
— Хватит! — прикрикнул я, прервав зарождающийся скандал, и добавил уже спокойнее: — Они останутся со мной, раз так решили.
— Ты мне отказываешь? — Привидение широко разинуло рот, наверное, от изумления. — Мне?!
— Да не переживайте вы так, бывают в жизни огорчения. Все наладится. Заведете себе крысу или там таракана. Будете ему усы щекотать.
Привидение затряслось от злости и пронзительно завизжало, дыхнув на меня могильным холодом.
Переждав, пока прекратится выброс негативных эмоций, я поинтересовался:
— А медитацией не пробовали заниматься? Говорят — помогает.
— Я кричал, — сообщило привидение.
— Да пожалуйста, сколько угодно, если от этого легче.
— От моего крика люди сходят с ума.
— А наоборот? — встрял Гнусик. — Может, лечебницу откроете, сумасшедших исцелять будете. Заработаете пару миллионов, купите костюмчик с отливом, в косметический салон наведаетесь… сейчас и не такие дефекты внешности исправляют.
Привидение как-то сникло, бормоча себе под нос:
— Не действует. Кричал… не действует. Но как?
— Да ты не расстраивайся. — Мне захотелось приободрить несчастное привидение, уж очень у него был потерянный вид. — Крик был весьма хорош. Его бы оцифровать, микшировать… стадионы собирать будешь, назло Витасу.
По всей видимости, столь радужные перспективы его окончательно сбили с толку. Привидение взвыло, но тотчас оборвало себя на полувыдохе и пробормотало:
— Никакого уважения к старшим.
— Да я воспитанный и место уступил бы… вот только встать не могу — веревки мешают.
— Да? — разом оживая, переспросило привидение.
— Да-а, — неуверенно протянул я, чувствуя, что сказал что-то не то, но еще не осознав, с чем это связано.
— Ха!
— Что «ха»?
— И что мне помешает отомстить тебе? — вопросило привидение.
— За что?
— За мое унижение.
— Я-то тут при чем?
— При том. Вот сейчас убью тебя и заберу этих трех борзых зверушек.
— Ты чё, дед? — вспылил Гнусик. — Соображаешь, на кого наезжаешь? Да волхв самого Чудо-Юдо голыми руками, как Тузик тряпку, порвал, Змея Горыныча объездил и ваше…
— Испугал, — отмахнулось привидение. — Он же связанный.
Вновь обретя уверенность в собственных силах, настырное привидение пустилось пространно описывать ожидающие меня мучения.
И тут сработал главный закон кинематографа: «Хороший герой побеждает, потому что плохой слишком долго наслаждается триумфом над поверженным, но недобитым противником».
Кусок стены с треском отвалился и, рухнув на пол, рассыпался в пыль. В образовавшееся отверстие просунулась небольшая, но страшно грязная рука. Она пошарила в пустоте, затем отломила еще несколько кусков от стены, расширяя отверстие, и наконец показался владелец этой руки. Он спрыгнул на пол, отряхнулся и раскатисто чихнул.
— Что это? — опешило привидение.
— Домовой Прокоп, — представил я новоприбывшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113