— Тут дед собрал в сухонький кулачок все свои актерские способности и натурально побелел. — А не найдешь, буду тебе после смерти являться!
Вот уж испугал так испугал! Да мамуля его в два счета голым в Африку пустит! Пусть только попробует явиться… Поэтому я продолжала отнекиваться:
— И не просите! Я тут проездом, может, завтра уже уеду… И вообще, что вы ко мне пристали?! Вам не кажется невежливым вешать свои проблемы на первого встречного?
Дед старательно засучил ногами и задергал бородой, намекая на то, что может совсем нетактично помереть прямо в моем присутствии.
— Де-дедушка! — задергалась я, тряся его за плечи. Старичок-то настырный попался! Что же делать? Ну где я буду искать его пропавшую дочь? Ну почему, почему все норовят повесить свои проблемы на меня? — Дедушка, ну так же нечестно! Вот и уважай старость после этого!
Дед приоткрыл один глаз и деловито осведомился:
— Небудешь искать, значит?
Я уже открыла рот, чтобы сказать свое последнее категоричное «нет», как вдруг из ниоткуда раздался голос Улы:
— Соглашайся!
— Простите… — опешила я.
— Непрощу! — поспешно заявил дед.
Я завертела головой. Самого Улы видно не было. Может, мне послышалось?..
— Соглашайся же! Ну, Михайлина!
Послышалось, как же… Интересно, во что вce это выльется? Чего от меня хотят? У меня нет ни малейшего желания давать какие-либо обещания, исполнение которых может задержать меня здесь. Ведьесли я пообещаю что-либо этому пенсионеру, преуспевшему в репетиции своей кончины, то, хочешь не хочешь, придется исполнять… Как любит повторять тетя Роза, «не давши, слово — крепись, давши — хоть обо…», ой, ну, в общем, хоть тресни, а выполни.
— Соглашайся! — нудил Ула. — Михайлина, ну послушай же меня! Это важно!
Сзади гундел Ула, спереди напирал дедулька. Я не знала, что и поделать. Вряд ли бы Ула стал меня уговаривать, если б в этом не было особого смысла. Может, это и вправду мне поможет…
Я неуверенно начала:
— Нуя, конечно, ничего не могу обещать, но… могу попробовать… Поискать вашу дочь…
— Вот и ладушки! — возрадовался сразу оживший дедок. — Только, чур, без обману! Смотри мне, студент! У меня с обманщиками разговор короткий!
Я только вздохнула. Ситуация уже начинала меня раздражать. Вот и помогай после этого людям. Еще недавно дедок Христом-богом умолял, а теперь, как творит Полина, «корявые понты кидает», лаптем грозит, пень плешивый!
Я смерила деда гневным взглядом, но его это даже не проняло. Проще Жупика уговорить сесть на овощную диету… Чтобы не упрекать себя потом непочтительном отношении к старшим, я решила здесь дольше не задерживаться и вышла из дедовой вильни под мерзкое бухтенье старичка. Мол, что за отроки ныне ндравные, растудыть туда и обратно…
В большой комнате гулянка шла полным ходом. Сейчас гвоздем программы была бабуся с колом. Стыдливо хихикая и заливаясь жарким румянцем, бабуля открещивалась от настойчивых упрашиваний веселого общества сплясать на столе местный танец со странным названием «Колбасняк»… Происходящее опять начинало мне напоминать обстановку психиатрической лечебницы для пациентов с ассоциативным психозом, врожденной шизофренией и кучей комплексов. И это происходит со мной?
Я покачала головой и, несмотря на активные просьбы гуляющих присоединиться к их скромному столу, покинула наконец, как выразился Ула, «эту обитель греха». На улице было темно. И прохладно. Я съежилась, высунула руки в рукава рясы и побрела к нашему сараю. Со стороны — ни дать ни взять кающийся Монашек. Тут рядом со мной в ореоле мерцающего света нарисовался Ула.
— Чего надулась-то? — наивно вопросил этот рыжий подстрекатель. — Вот за что я Полянку уважаю, так это за то, что она всегда веселится. Даже, если на нее ломит до носоглотки вооруженное войско…
— Послушай… послушайте. — Я остановилась, откинула капюшон и грозно глянула на Улу. — Вы обещали, что нам нужно будет всего лишь найти этого пажа, тогда вы отправите нас домой! Мы не договаривались устраивать дела какой-то пропащей ведьмы! Я что, похожа на благотворительный фонд?
Ула, виновато искрясь, неизящно запорхал вокруг:
— Я, конечно, дико извиняюсь… Нужные сведения поступили не сразу! Видишь ли, эта ведьма… От нее зависит будущее всей вашей семьи. Темные силы решили действовать наверняка, убрать сразу весь ваш род!
Я икнула. Почувствовала, что колени начинают выделывать что-то совсем неприличное вроде мелкой дрожи. Видимо услышав дробь, которую выбивали мои коленные чашечки, Ула кинулся меня успокаивать:
— Ну насчет того, чтобы убрать, это я погорячился. Скажем так — лишить дара. То есть ты можешь вернуться домой в самую обычную семью и даже не вспомнишь, что вы когда-то обладали могущественными колдовскими силами.
— Ну и здорово…— неуверенно произнесла я. — Наверное…
— Да ты что, издеваешься?! — взвыл Ула. — Ничего себе здорово! Вы, можно сказать, единственные в мире ведьмы, которые, имея дар такой силы, не претендуют на мировое господство, не творят зло так, что серой несет за километр… и вообще, поддерживают мировое равновесие в порядке! Ты хоть представляешь, что случится, если ваша семейка останется без дара?! Власть в городе возьмут Воронцовы, а у них с моральными устоями не так строго, как у вас! Это я к тому, что тот момент, когда от их дома начнет нести серой, не за горами! Пока что вы их сдерживаете, потому что несравнимо сильнее! Ты одна можешь их пальчиком за Можай загнать!
— Я?!
— Ну не я же! — взвился Ула. — Как ты не можешь понять, добрые ведьмы — это редкость! И пока вы удерживаете в своих руках столь могущественный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105