Таковую гипотезу подтверждала частота встреч, а одновременно их ничтожная контактность. Хронопутешественники (с этим авторы научной фантастики вполне согласны), несомненно, должны придерживаться невмешательства в прошлое, ибо обратное могло иметь страшные последствия в будущем. Однако сегодня ум Меффа осветила мысль. Более простое объяснение. А что если виновником всех невыясненных явлений был какой-нибудь не зафиксированный в «Who is Who?» коллега?
Липкий сумрак спустился над чернильно-синими водами Карибского бассейна. Несмотря на движение воздуха, на борту авиетки, способной садиться на воду, было душно. Пилот, смуглый типчик, принадлежал к тому разряду людей, которые все переводят на соответствующую сумму законных платежных средств. Он не задавал лишних вопросов и готов был полететь хоть в пекло, лишь бы наниматель оплатил обратный рейс.
Он довольно быстро разгадал намерения Меффа, который терпеливо изучал карту с нанесенными на нее самыми свежими данными о странных и необъясненных явлениях.
— Они зловредны, — бросил пилот примерно через полчаса полета.
— Кто? Пожатие плечами.
— Они. Если хочешь их встретить, можешь кружить в воздухе десять лет. А бывало, в тот же день…
— Откуда вы знаете, что я ищу? — удивился неосатана.
— Видите ли, — в голосе летчика прозвучала наглая самоуверенность, — мы привыкли к таким искателям приключений. Если человек нанимает аэроплан и ночью, с картой, велит кружить в этих районах, то он либо контрабандист, либо авантюрист. На вашем месте я попробовал бы поискать дальше к северу.
— Вы сказали, что с вами случалось что-то необычное? Пожалуйста, расскажите.
Пилот временно потерял охоту к излияниям, но несколько шелестящих бумажек, доказывающих, что пассажир мужик деловой, вернули ему способность говорить.
— Четыре года назад, — начал он полушепотом, — мы участвовали в спасательной операции на краю Саргассова моря. Яхта с поврежденным двигателем увязла в исключительно плотном покрове водорослей. Я тогда летал с Тедди. Он был старшим. Нам надо было только сбросить немного оборудования. Был вечер, похожий на сегодняшний. Мы вылетели из Форт-Лодердейла нормально, пролетели над Багамами и тут, точно в три часа ночи, Тед сказал: «Пристегнись крепче, Билл».
Мне казалось, что я знаю Тедди, как этот мотор, но тогда я не узнавал его. Он был очень возбужден. Встал со своего места и начал привязывать меня к креслу еще и крепким линем. Его странно побледневшее лицо покрывал пот. А было холодней, чем сегодня. Интересно то, что я не решился протестовать. Меня охватил совершенно беспричинный страх. Да, у нас не было радиосвязи с базой. Из снятых у меня с головы наушников долетал странный высокий звон. Что произошло дальше, не очень-то могу рассказать. Я не слышал ничего. Самолет начало дико трясти, я вынужден был схватиться за рули. Высотомер не действовал. В один из моментов я увидел, что совсем близко под нами раскинулось море. Оно было гладким, а в нескольких сотнях метров один от другого из него вырывались гейзеры, высотой в несколько десятков футов. Незнающий мог бы подумать, что это подводный вулкан. Но я-то знаю этот район. Там жуткая глубина. Я глядел как зачарованный. Чувствовал, что от воды в нашу сторону распространяется чудовищная сила притяжения, заставляющая подчиниться ей. Я отпустил рули. Тедди воткнул их мне опять. Размахивал руками. А потом набросил мне на глаза полотенце. Я летел, отрезанный от мира, чувствуя только вибрацию на колонке руля. И вдруг что-то бросило самолет, а меня ударило в лицо порывом воздуха. Полотенце сползло. Кабина была открыта и пуста. Я взглянул на море. Из-за тучи вышел месяц и все бескрайнее пространство блестело в его свете, тихое и неподвижное. Я выцарапал шарики из ушей — ничего, кроме гула мотора. Почти тут же включилось радио… Если б вы знали, сколько у меня было потом неприятностей. Меня обвинили в убийстве шефа. К счастью, стало известно, что с того дня, как его бросила жена, он был неуравновешенным, поговаривал о самоубийстве. Кроме работы увлекался поиском подпочвенных вод с помощью ивового прутика, оккультизмом. Может, именно такой им и требовался, поэтому они удовольствовались только им одним…
Пилот замолчал. Мефф глядел в далекое зеркало воды.
— Можете включить передатчик?
— Конечно. На какой частоте будем работать?
— На всех. Передавайте: «Шестью шесть! Шестью шесть!»
Билл исподлобья взглянул на Меффа.
— Значит, ошибся. Не авантюрист. Ну, что ж, дело есть дело. Заплачено.
Дьявольские позывные они передавали довольно долго и безрезультатно. Ответил только юный радиолюбитель из Тампы, спросив, кто в такое странное время изучает таблицу умножения, и какая-то радиостанция из Манагуа, протестовавшая против нарушения ночной тишины. Не откликнулся ни один морской змей, Летучий Голландец или корабль-призрак. Указатель расхода горючего наконец призвал их к возвращению.
Летели молча. Мефф был взбешен — поверил интуиции, которой, яснее ясного, у него оказалось не слишком много. Примерно через час они уже были над континентом, точнее, поразительным флоридским коктейлем из воды и земли, краем болот, пустошей и аллигаторов. Пилот намеревался свернуть в сторону Форт-Лодердейла, но что-то заставило Фаусона сказать:
— Минуточку. Еще немного на север.
Вероятно, заговорило недооцениваемое седьмое чувство. Потому что прошло всего четверть часа, когда пилот выдавил: — Язви его!
Над болотами разгорелся небольшой золотисто-зеленоватый кружочек. Некоторое время он висел неподвижно над трясиной, потом скрылся меж деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86