Самолет, курсирующий на линии Каракас — Пунта Либертад, напоминал экземпляр, умыкнутый из Музея Техники. Даже любитель мог бы распознать в нем незначительно переоборудованный бомбовоз времен второй мировой войны. Фаусон опасался как бы пол неожиданно не раздвинулся и он не вылетел бы вместо бомбы. К счастью, пол скорее развалился бы, нежели раскрылся. В кабине было немноголюдно. Зажиточный итальянец, какой-то худой и бледный дипломат, возвращающийся из посольства с тоскливой физиономией коня, направленного на заклание, монашенка с движениями каратистки, да старичок-пенсионер являли полный состав пассажиров. Кроме них еще была стюардесса весьма преклонного возраста. Посматривая в окно, Мефф мог наблюдать океан с редко разбросанными спичечными коробками танкеров и неправильной формы медальками островов. Позже увидел более крупные участки суши. Вдруг стало темно. На иллюминаторы надвинулись светонепроницаемые ширмы, а самолет пошел вниз. Неужто, собирался нырнуть в море?
— Военная тайна! — предупредительно пояснил старичок-пенсионер, видя беспокойство полноватого итальянца.
Финишировали они, пожалуй, несколько энергичнее, чем следовало бы, но целыми, и через минуту снова стало светло. Аэропорт — все, что осталось от Эры Гонзалесов, использовался лишь в малой его части, остальное, не восстановленное еще после «Ночи Мачете», было покрыто зеленью и большими панно, изображающими Эрнана Кортеса, пожимающего руку Хуану Бандальеро. Оба были монументальны сверх меры, ужасно многоцветны и свежепокрашены. Каждого из прибывших взяли под руки по двое местных чиновников в фантастических сутаномундирах и каждая тройка направилась к своим дверям постройки.
«Какая забота о пассажирах!» — отметил Фаусон. Он как раз собирался как следует подумать, но в этот момент оказался между двумя подстриженными «под нулевку» метисами, которые достаточно решительно повели его к двери в глубине здания. Там у него выхватили саквояж и плащ, один из метисов принялся шебуршить по всем закоулкам тела и гардероба иностранца, второй смотрел на эту процедуру поразительно холодным для южанина взглядом. Мефф распрощался со своими любимыми часами, шариковой ручкой и сигаретницей.
— А это что?! — рявкнул вдруг «поисковик», держа в руке баллончик с адским пламенем.
— Это? Интимный дезодорант, — соврал на всякий случай Адский Посланник.
Метис раскрыл рот и нажал головку распылителя. Неосатана зажмурился, но вместо запаха серы и горелого мяса в воздухе распространился аромат фиалок.
— Недурно! — промямлил чиновник и собирался спрятать баллончик в карман, но тут дверь раскрылась и вошел офицер в сопровождении пожилого седовласого господина.
— Senor Diablo? — спросил офицер.
— Так точно.
— Вернуть шмотки и вон отсюда! — бросил прибывший подчиненным. Мефф не очень хорошо знал испанский, но жесты, сопровождающие высказывание, были вполне международными. Метис с сожалением отдал баллончик и часы. Об остальном как бы забыл.
— Я капитан Гомес, — щелкнул каблуками офицер, — сеньор президент поручил мне лично опекать вас.
Фаусон подал ему руку и повернулся к пожилому, некогда, видимо, высокопоставленному мужчине.
— Меня зовут брат Мануэль Хименес, — произнес тот на правильном английском. — Буду вашим гидом и переводчиком.
Гомес махнул рукой, что, по-видимому, означало приглашение выйти, и двинулся первым. Некоторое время они шли по темному коридору, который вывел их на тесный дворик, заваленный посылками, ожидающими, вероятно, таможенного досмотра. Там стоял небольшой бронеавтомобиль, раскрашенный веселенькими пастельными полосками.
— Сначала поедем в отель, — пояснил Хименес, — господин президент, вероятнее всего, примет вас поздним вечером.
Они поехали. В машине не было окон, поэтому втиснутый между офицером и переводчиком Посланец Низа мог самое большее воображать себе трассу поездки.
Шикарный отель «Счастливый Пеон» вздымался на центральной аллее Пунта Либертад, носящей, естественно, имя Э. Кортеса. Это был один из последних подарков, полученных президентом Амарильо от концерна «Интерконтиненталь» взамен за соблюдение полутора десятков прав человека. Шеренги безупречно выряженных боев и кельнеров, бары, наполненные напитками высочайшего качества, прелестные лифтерши и горничные, автоматы, подающие по желанию и бесплатно требуемые предметы — все вместе оставляло невероятно приятное впечатление, если б не одна мелочь: в отеле не было видно ни одного обитателя.
Синьор Дьябло получил апартаменты с бассейном, правда, недействующим, но, как заверил на безупречном французском метрдотель, по желанию гостя бассейн будет незамедлительно наполнен. Фаусон пожелал, заказал обед в номер и отправился отдохнуть. Ленч оказался отличный, хоть и не походил на произведение местных гастрономов. И, действительно, после долгого копания в вазочке с мороженым в ней обнаружился клочок бумажной салфетки из парижского ресторана. Итак, завтрак был целиком доставлен из Франции. Официантка, миниатюрная благопристойная креолка, пожелала уважаемому гостю приятного аппетита, при этом с таким вожделением поглядывая на шоколадки и ломтики ветчины, что почти физически ощущалось, как ее слюнные железы разбухают до размеров грудей. Мефф заметил это и предложил угощаться. Она воспользовалась приглашением без лишних слов и тут же сжевала плитку шоколада вместе с фольгой. Развеселившийся гость, видя, какую радость он доставил и решив наплевать на обещание не подкармливать туземцев, предложил девушке забрать все, что ей особенно понравилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86