— Нельзя сразу пить много воды, — сказала она.— Так вы понимаете меня? — спросил мужчина. — Почему же тогда все время молчали?— Я не люблю много разговаривать, а мой сын глухонемой.Мужчина устало прикрыл глаза. Путь за водой оказался очень тяжел. Теперь, когда жажда была утолена, ему хотелось одного — лечь и уснуть. Снова кружилась голова. На этот раз сильнее, чем раньше. Но он все-таки успел задать еще один вопрос, прежде чем лишился чувств:— Где я?— На берегу моря, — услышал он откуда-то издалека.А потом была тьма. * * * Он очнулся на следующий день. В хижине было светло, снаружи слышался шум волн и крики чаек. Совсем рядом, за стеной, гремели чем-то железным. Воздух в хижине был застоявшимся, все вокруг пропахло рыбой.Человек лежал в углу на куче тряпья. Голова не болела, ощущалась только сильная слабость. Но слабость приятная, какой она бывает тогда, когда в болезни наступил перелом и дело пошло на поправку. Обожженная кожа была смазана какой-то мазью, и волдыри больше не саднили. Хотелось есть.Мужчина приподнялся на локте, потом попытался встать. Это получилось только со второй попытки. Он кое-как доковылял до двери и открыл ее. В лицо ударил свежий бриз и запах моря. Даже солнце не казалось таким жарким, как вчера. Человек прислонился к косяку и несколько раз глубоко вздохнул.Он услышал шаги. К нему подошла та самая женщина. От нее резко пахло свежей морской рыбой.— Тебе лучше? — спросила она. Мужчина кивнул.— Есть хочешь?— Да. Очень.— Проходи в дом.Вскоре человек с аппетитом ел похлебку, приготовленную из рыбы и каких-то трав и корений, а женщина сидела напротив и молча смотрела в окно на море.— Спасибо. — Человек отодвинул пустую миску. Поев, он почувствовал себя почти здоровым.Женщина кивнула и убрала посуду.— Ты был плох, — сказала она. — Зачем ты сидел целый день на солнце? По виду ты городской житель. Солнце могло тебя убить. Хорошо, что тебя нашел мой сын. Что ты делал на берегу?Мужчина смотрел прямо перед собой, словно вспоминая что-то.— Ты понимаешь меня? — повернулась к нему женщина.— Да, понимаю… Только я не знаю, что я там делал. Где я?— Ты в доме рыбака.— Это я понимаю… Какое это море? Какой город поблизости?Женщина внимательно посмотрела на гостя. Было видно, что он не шутит, а действительно не представляет, где находится. Она сказала, как называется море и какой город раскинулся неподалеку. Для него эти слова ничего не значили. Просто бессмысленный набор звуков.— Ты помнишь, как тебя зовут? — спросила женщина.Человек наморщил лоб. Несколько минут он то поднимал глаза к закопченному потолку, то принимался шевелить губами, то скреб в затылке.— Нет, — ответил он наконец, — не помню… Я ничего не помню.В глазах его был страх.— Мой сын сказал, что ты сидел несколько часов, будто истукан. Даже не моргал, хотя солнце было ослепительным. И над тобой все время вились чайки. Много чаек… Они и сейчас здесь.— Вчера ты сказала, что сын у тебя глухонемой.— Мы понимаем Друг друга без слов.— Я не знаю, что ответить. Я обнаружил себя сидящим на камне. Было очень жарко и сильно болела голова. Я, кажется, спал, но меня разбудил крик. Наверное, это кричали чайки.— Может быть… — сказала женщина. — Море таит в себе множество загадок. Иногда оно забирает у человека душу. Быть может, с тобой произошло именно это.— Я не верю в эти сказки.— Откуда ты знаешь? Ведь ты не помнишь даже своего имени. Откуда тебе помнить, во что ты веришь, а во что нет?Человек потер пальцами виски.— Скоро вернется мой муж. Поговори с ним. Он дружен с морем. Возможно, он поймет, что к чему.Хозяин дома вернулся, когда багряно-красное солнце коснулось горизонта. Уже немолодой, грузный, бронзовый от загара, он оставил снасти рядом с дверью и тяжело прошагал к столу. Женщина тут же поставила перед ним дымящуюся миску. Мальчик сидел рядом с отцом и смотрел, как он ест. Взгляд у него был такой же, как тогда на берегу — серьезный и внимательный, как у взрослого, умудренного опытом человека. За все это время ни один из членов семьи не проронил ни слова.Гость наблюдал за ними из своего угла. Он понял, что дела у людей, приютивших его, идут неважно. Впрочем, похоже, для них это не было редкостью. Люди, которых кормит море, должны быть готовы к тому, что время от времени их обед будет скудным. Стихия не зависит от желаний и нужд человека. В семье рыбака это понимали. Поэтому жили, не ропща и не сетуя на судьбу. Просто жили, как живут тысячи других рыбацких семей.Наконец хозяин закончил есть и закурил трубку. Человек понял, что пришло время для разговора. Он подсел к столу. Женщина и мальчик занялись своими делами.Некоторое время оба молчали. Рыбак разглядывал гостя из-под полу прикрытых век и попыхивал своей трубкой, а сам гость лепил катышки из хлебных крошек.— Жена сказала, что ты ничего не помнишь о себе, — медленно проговорил рыбак. Человек кивнул.— И тебя сопровождают чайки.— Я не знаю… Так мне сказала твоя жена, — ответил человек.— Но тебя разбудил именно крик чайки, — непонятно было, спрашивает рыбак или утверждает.— Меня выдернул из тумана какой-то крик. Может быть, это были чайки. Или чайка… Разве это так важно?— Из тумана? Ты был в тумане?— Мне так казалось. Серый туман… Очень плотный. А потом был крик. Полный тревоги.Рыбак замолчал, размышляя об услышанном. Человек тоже притих, погруженный в свои мысли. Впрочем, мыслей было не очень много. О чем может думать человек, живущий на свете лишь неполных два дня?..— Я впервые отправился в море, еще не умея толком ходить, — сказал рыбак. — Мой отец был рыбаком. И его отец… Много столетий мои предки жили на берегу и ловили рыбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28