А вот еще одна интересная деталь: отец Лужина — страстный грибник. Он даже умер из-за грибов, — пошел в лес и простудился.Когда у Лужина проявился необыкновенный талант, его увезли за границу — «на берег Адриатического моря». Очевидно, речь идет о Фиуме. А среди нескольких европейских столиц упомянут Будапешт.Обратите внимание на эпизод, в котором герой впервые наблюдает за шахматной игрой. Лужин замечает, что «каким-то образом он ее понимает лучше, чем эти двое, хотя совершенно не знает, как она должна вестись…». И неудивительно: «Единственное, что он знал достоверно, это то, что спокон века играет в шахматы, — и в темноте памяти, как в двух зеркалах, отражающих свечу, была только суживающаяся, светлая перспектива: Лужин за шахматной доской, и опять Лужин за шахматной доской, и опять Лужин за шахматной доской, только поменьше, и потом еще меньше, и так далее, бесконечное число раз».Реинкарнация?Набоков придает лицу своего героя азиатские черты: «У него были удивительные глаза, узкие, слегка раскосые, полуприкрытые тяжелыми веками…». А на следующей странице говорится про учителя географии, побывавшего в гостях у Далай-ламы. Этот эпизодический персонаж появляется несколько раз, но его имя мы узнаем лишь в самом конце: Валентин Иванович. Связь учителя с Валентиновым несомненна (Валентинов — настоящий учитель Лужина), а упоминание Далай-ламы заставляет вспомнить о том, что каждый новый глава буддистов считается воплощением предыдущего. Преемника ищут среди детей, родившихся после известной даты; и новым правителем Лхассы становится тот, кто безошибочно опознает личные вещи умершего. Косвенное подтверждение этой догадки мы нашли в «Других берегах» — в обманчиво-ироничном пассаже про «каких-то английских полковников индийской службы, довольно ясно помнящих свои прежние воплощения под ивами Лхассы». И далее: «В поисках ключей и разгадок я рылся в своих самых ранних снах…»Чтобы сбежать из тюрьмы, надо почувствовать себя узником. Шахматы — будильник для «спящего» Игрока. Лужин разгадал план «невидимого антрепренера» и почувствовал, что он несет угрозу его привычному существованию: «Ключ найден. Цель атаки ясна. Неумолимым повторением ходов она приводит к той же страсти, разрушающей жизненный сон». Но просыпаться герой не хочет. Он пытается защитить ускользающие связи с реальностью — забыть о шахматах и погрузиться в обычное человеческое существование. Когда это не удается, Лужин сбегает из жизни, как некогда сбежал из школы. Но его очередная смерть приурочена к Рождеству, а символическая картина, которую видит падающий Лужин, обещает новое рождение: «…Собирались, выравнивались отражения окон, вся бездна распадалась на бледные и темные квадраты, и в тот миг, что Лужин разжал руки, в тот миг, что хлынул в рот стремительный ледяной воздух, он увидел, какая именно вечность угодливо и неумолимо раскинулась перед ним».Бесконечное повторение ходов — круг. Не это ли происходит с «филиусом» — в тех жизнях, когда сонный дрейф в будущее уже остановлен, но пробуждение еще впереди? Именно в такой ситуации оказывается герой «единоличной» повести А.Стругацкого (А.Ярославцева) «Подробности из жизни Никиты Воронцова»: после каждой смерти герой возвращается в исходную точку — 6 сентября 1937 года. Но однажды ему удалось изменить историю заметным образом и вырваться из заколдованного круга.О «неумолимом повторении ходов» начал догадываться и Успенский. Его идея фикс заключалась в том, что каждый человек проживает одну и ту же жизнь бесконечное число раз. «Вечное возвращение» — так назвал свою теорию Успенский. А вот что сказал его учитель Гурджиев:«Идея повторения не является полной и абсолютной истиной, но это ближайшее приближение к ней. В данном случае истину выразить в словах невозможно. Но то, что вы говорите, очень к ней близко. И если вы поймете, почему я не говорю об этом, вы будете к ней еще ближе. Какая польза в том, что человек знает о возвращении, если он не осознает его и сам не меняется? Можно даже сказать, что если человек не меняется, для него не существует и повторения; и если вы скажете ему о повторении, это лишь углубит его сон. Зачем ему совершать сегодня какие-либо усилия, если впереди у него так много времени и так много возможностей — целая вечность?» 17. «СОСУД, НАПОЛНЕННЫЙ ЧЕМ-ТО ТАКИМ СВЯЩЕННЫМ» Урок повторяется снова и снова, — до тех пор, пока «уснувший» Игрок не начинает понимать подаваемые ему знаки. В «Защите Лужина» эти знаки должен заметить и внимательный читатель. Вот тетя показывает «Антоше», как ходят шахматные фигуры. А перед этим она говорит, что «…Латам за двадцать пять рублей прокатит ее на „Антуанетте“, которая, впрочем, пятый день не может подняться, между тем, как Вуазен летает, как заводной, кругами…». «Антоша» и «Антуанетта». Герою подсказывают, что нужно подняться над «заводными» кругами бессознательных жизней. Он должен «взять королеву» (Мария-Антуанетта!), иначе говоря — сплавить воедино мужское и женское начала. Перед нами опять «Химическая женитьба»: после венчания молодых поздравляет швейцар, затем жена Лужина принимает ванну, выходит из воды, «помутившейся от мыльной пены» и смотрится в зеркало. Тициан, «Венера с зеркалом». Но самое раннее «предупреждение» появляется в начале романа: в гостиной родительского дома висит картина — «копия с купающейся Фрины». Фрина — знаменитая греческая гетера, ставшая моделью для анеллесовской «Афродиты, выходящей из моря». Оригинал и копия. Нельзя не узнать и «пудру проекции» — одно из двух десятков выражений, означающих Философский Камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183