— Да, да! Да будет вам известно, ценою жизни своего помощника и с большим риском для себя я спас вас от неминуемой гибели…
— Не преувеличивайте своих заслуг, любезный! — прервала его Лидия. — Попади в вас пуля, вы выглядели бы не лучше. А не рисковать вы не могли. Ведь бежать из леса при сложившихся обстоятельствах вам надо было обязательно. Ну а подвернувшаяся машина — наилучший способ скрыться. Тем более, что здесь вы убивали и второго зайца: за мое спасение вас ожидает награда покрупнее, чем за операцию, осуществляемую вами.
В наступившей тишине отчетливо слышно было тиканье ходиков на стене. Лидия ждала, что собеседник резко возразит, но этого не случилось. Она насторожилась.
— Пожалуй, вы правы, — примирительно сказал он. — Еще один вопрос. В управлении долго гадали о причинах, заставивших вас впервые не выполнить задания. Ведь самолет взлетел — это известно из газет. В чем же дело? Чем объясняется провал операции?
В его голосе послышалось сочувствие, Лидия поняла, что «Рыжий» старается вызвать ее на откровенность, чтобы первым узнать то, что так интересовало все управление разведки. Для этого он даже применил эту неумную лесть. Лидия презрительно усмехнулась.
— Перед одним человеком я отчитываюсь: шефом. Если можете — свяжите меня с ним. А сейчас… оставьте меня в покое. Я устала.
«Рыжий» с ненавистью посмотрел на эту выскочку, надменную даже в своем поражении.
— Согласен. Я предоставлю вам возможность поговорить с шефом гораздо раньше, чем вы этого ожидаете.
С этими словами он покинул комнату.
Утром Лидия почувствовала себя немного лучше. При дневном свете комната выглядела не так отталкивающе. Она поднялась. Голова слегка кружилась. На столе ее ожидал завтрак, приготовленный чьими-то заботливыми руками. Лидия принялась за еду. Не успела она поесть, как дверь отворилась и в комнату вошла старушка с девочкой лет пяти. Бросилась в глаза какая-то неестественная бледность женщины.
— Здравствуй, дочка… — тихо поздоровалась старушка.
— Здравствуйте, — также тихо ответила Лидия.
— Вот теперь на человека похожа, А вчера, когда привезли тебя, аж страшно было: вся в крови, еле отмыла… Ой! — схватилась она за живот, — приболела я что-то. Рыба, наверно, несвежей была…
Лидия отметила, что женщина разговаривает с южным акцентом, мягко растягивая слова.
— Присядьте, пожалуйста, — Лидия глазами указала на стул.
— Спасибо, дочка, не могу сесть. Боюсь, не подымусь больше… Плохо мне… Ох! Вот привела… — она не договорила.
Девочка, все это время молча стоявшая у двери, вдруг с плачем бросилась к Лидии:
— Мамочка… моя мамочка приехала… — она ткнулась лицом в колени Лидии, обхватила их пухлыми ручонками. Превозмогая боль в груди, Лидия машинально прижала к себе теплое тельце.
Старушка отдышалась.
— Нет у нее мамы… померла при родах, — объяснила она. — Я ее выходила, жалко было сиротку. А когда подросла — сказали ей, что мать уехала. Верно, думает, что мать вернулась… Бедненькая… Ой! — старушка опять схватилась за живот. Ее лицо из бледного стало серым. — Пойду я, однако, а то как бы не упасть здесь… За Аннушкой приглядите. Потому и привела, что побоялась оставить ее с собой…
Не переставая охать, скорчившись от боли, она едва добрела до двери.
Лидия долго сидела, не решаясь заговорить с ребенком. Боль в груди как будто утихла, а девочка ни на минуту не отнимала ручонок, точно боялась, что «мама» может вновь исчезнуть.
Когда Лукьян Андреевич пришел с работы, девочка подбежала к нему и радостно закричала:
— Дедушка, мамочка вернулась!..
Лидия видела, как побледнел старик. Он так растерялся, что даже не ответил ребенку.
— Говорил же старой ведьме не приводить в дом дите, — наконец глухо произнес он. — Не послушалась, проклятая… — Сильно припадая на ногу, косоглазый выбежал вон из комнаты.
Лидия взяла Аннушку за руку и усадила рядом с собой на постель. Почему так встревожился косоглазый? Вдруг Лидию осенила догадка. Да, это несомненно. Старушку отравили… Отравили, чтобы убрать лишнего свидетеля. Поэтому-то она нарушила запрет и привела ребенка: чувствовала, что не протянет долго.
Прижав к себе ребенка, Лидия ждала старика. Когда он появился, по его измученному лицу она сразу поняла, что ее предположения верны. Старик тяжело опустился па стул. Когда стенные часы пробили восемь, он поднялся и вышел в соседнюю комнату.
— Аннушка, поди сюда, детка, — позвал он из-за двери. Девочка улыбнулась Лидии и побежала к дедушке. А спустя несколько минут оттуда донесся плач Аннушки, затем тихий шепот старика. Видно, старик силой старался уложить ребенка спать, потому что Аннушка вдруг громко закричала. Лидия невольно рванулась, но тут же опомнилась и села.
Спустя минут десять старик вошел в комнату Лидии с плачущей Аннушкой на руках. Девочка сразу соскользнула с рук дедушки и подбежала к постели Лидии. Прижимая к себе ребенка, Лидия с удивлением подумала, что чувствует к этой чужой девочке не одну только жалость, но и какую-то непривычную, внезапно возникшую нежность…
Старик тяжело опустился на стул и уставился в одну точку.
— Я буду с мамочкой спать, — упрямо сказала Аннушка.
Лукьян Андреевич вздрогнул, как от пощечины, и зло посмотрел на Лидию.
— Для чего вам понадобилось назваться ее матерью? — сердито спросил он.
Лидия удивленно взглянула на него.
— С чего вы взяли, что это сделала я?
— А кто же? — спросил он.
— Покойная старушка привела ее сюда и…
— Откуда вы знаете, что старушка умерла? — лицо косоглазого выражало испуг, растерянность.
Лидия молча посмотрела в раскосые глаза старика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111