А в ближайшем будущем Спина станет еще более могущественным. Винсент Стивенс — человек больной, и как только он отойдет от дел или умрет, Спина либо сам завладеет его бизнесом, либо войдет в компанию с его никчемным сыном. На деле это не отразится, потому что парень будет делать то, что скажет ему Спина. А это значит, что после президента наш приятель станет самой крупной фигурой в стране.
— И ФБР не вмешивается?
— Что они могут сделать? Он почти неуязвим. Мне рассказывали, что во Флориде можно построить посадочную полосу для «бичкрофта» или «чессны» за несколько часов. Они вылетают отсюда с грузом, и ни один радар не успевает их засечь. С такой ситуацией наши органы безопасности справиться не в силах. Поставьте себя на их место. Допустим, они удвоят или даже утроят свои силы во Флориде, но сделать это можно только за счет других опасных мест на границе, и тогда наркотики начнут поступать из Мексики или Канады, чти в конечном счете одно и то же.
— Пожалуй, — согласился Фергюсон. — Поэтому придется кубинцам научиться жить в мире со Спиной.
— Да, — сказал Брэдли, — но если они не сумеют остановить повстанцев… В этом случае всем нам, включая и Спину, крышка.
— Вчера возле Эскамбрея действовала авиация: обстреливала сортировочные станции и взрывала мосты. Сколько отсюда до Эскамбрея? — спросил Фергюсон.
— Рукой подать. Стоит повстанцам одержать победу в одном большом сражении, и вся оборона рухнет. Газеты молчат о том, что армия бежит. Теперь нас отделяют от них только пятьдесят старых танков. Если они прорвутся за танки, то будут здесь часа через два, после чего Куба, какой мы ее знаем, перестанет существовать, а у США в тылу появится враждебная держава. — Внезапно на лицо Брэдли наползла усталость. Под глазами повисли мешки, а утлы рта прикрыли две меланхолические складки. — Кобболду было за что ответить, — заключил он.
Глава 9
Как и в прошлый раз, они из осторожности сидели в самолете отдельно. У стойки «Америкэн эйрлайнз» в Айдлуайлде. Марк купил Линде билет до Индианаполиса. В четыре часа дня обычно наступает затишье в передвижениях, поэтому и пассажиров было немного. Марку было жаль расставаться с ней. Поблизости темнел бар, укрытый от холодного блеска аэропорта, и он пригласил ее зайти, предварительно удостоверившись, что там никого нет. Они посидели немного, выпили, потом Марк поцеловал ее и повернулся, чтобы уйти. В этот момент и произошло то, что бывает один раз на десять тысяч, — такая уж у Марка была судьба. В бар вошли мужчина и женщина. Мужчина был ему незнаком, но женщину Марк где-то видел. Их взгляды встретились, оба тут же отвели глаза, и Марк пошел на посадку.
* * *
К семи он был дома. Обнял Терезу.
— Я думала, ты уж никогда не вернешься. Почему ты не звонил?
— Каждый вечер пытался, но безуспешно. Плохо работает связь.
— Я очень о тебе беспокоилась, — сказала она. — Ты слышал про Эндрю Кобболда?
— Да, — ответил он. — Ужас! Я был там, когда это произошло. Накануне мы с ним виделись.
— Его жена в полном отчаянии. Ходят слухи, что компания собирается устроить настоящие итальянские похороны. Но она и слышать об этом не желает.
— Я ее понимаю, — сказал Марк. — Такие похороны ушли в прошлое. Бедняги уже нет. Зачем бессмысленно тратить столько денег? Лучше пожертвовать их на благотворительность. А где дети? — вдруг вспомнил он.
— Спят, — ответила она. — Я обещала повести их завтра в цирк, поэтому они легли рано. Давай тоже ляжем пораньше.
— Я уже давно готов.
За завтраком на другое утро он заметил что атмосфера в доме изменялась. Вместо сицилийской крестьянки перед ним была решительная и уверенная в себе молодая американка.
— Вчера я не хотела тебя огорчать, — сказала Тереза, — но по городу ходят странные слухи.
— Слухи?
— Про Эндрю Кобболда. Перед отъездом он составил завещание.
— А что в этом необычного?
— Необычным было письмо, которое он написал жене. Оно пришло в один день с известием о его смерти. Она говорит, если читать между строк, то ясно, что он знал о грозившей ему опасности.
— Сейчас любому человеку на Кубе грозит опасность. Гибнут сотни людей.
— У тебя не было впечатления, что его что-то тревожило?
— Бизнес, пожалуй, вот и все.
— В одной газете пишут одно, в другой — совершенно противоположное. Хорошо бы они пришли к единому выводу. Ненавижу тайны. Во, всяком случае, письмо это у прокурора.
— Вряд ли ему удастся узнать, что в действительности произошло, — заметил Марк. — И стоит ли докапываться до истины? Куба — странное место, у них там другие представления о законности и порядке. Хорошо, что я не дал себя уговорить и не взял с собой тебя и детей.
— Начинаю верить, что это на самом деле было к лучшему. Они помолчали. Марк смотрел в окно, которое всегда казалось ему слишком большим. Лужайки после осенних дождей снова стали яркими, ядовито-зелеными. Сейчас деревья с плоской кроной закрывают дом со стороны дороги — хоть какое-то уединение, но пройдет месяц, листья облетят, и вся их жизнь будет как на ладони. Хорошо бы обнести дом высокой стеной. Из-за того, что произошло на Кубе, он не мог отделаться от тревожного чувства незащищенности. Он с завистью припомнил английское выражение «мой дом — моя крепость» и с тоской подумал о каменном чреве Кампамаро, выложенном таким образом, что задняя стена домов представляла собой одну высокую стену, а наверху в ней были проделаны крохотные окошки, в которые не мог пролезть незваный гость. В Солсбери же он чувствовал себя беззащитным.
— У меня есть для тебя новость, — сказала Тереза. Он нехотя вернулся в настоящее.
— Что такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104