.. Во всяком случае, с этим пониманием нас и послали на это задание. И нам надо справиться с заданием прежде, чем Арчи Макроу завершит нынешние опыты, в чем бы они ни заключались, и самое главное, до того, как кто-нибудь, включая и наших добрых друзей англичан, им завладеет. Одна беда — никому не известна дата окончания его работ. Может быть, это произойдет завтра. А может, это случилось уже вчера.Я горестно вздохнул и потянулся к телефону со словами:— Ну, спасибо за приятную беседу, мэм, но пора браться за работу.— Кому ты звонишь?— Мне пора, так сказать, вводить мяч в игру. Звоню одному специалисту по генеалогии.— Какому?— Который специализируется в выращивании генеалогических древ, — сказал я. — У мистера Макроу, к несчастью, есть две слабости. Одна, как я уже сказал, — деньги. Другая — предки. Он, как можно предположить, вступил на жизненный путь, не имея родных и близких, за исключением, разумеется, отдаленного родства с Адамом и Евой. В Соединенных Штатах он родился на обочине — и в социальном, и в финансовом смысле, но, приехав в Шотландию, по-видимому, вообразил, будто его род некогда был очень знатным и пользовался здесь уважением. Именно по этой причине его след, затерявшийся было в Южной Америке, был снова обнаружен. Он послал запрос от своего имени — разумеется, своего подлинного имени — в одну контору в Лондоне, которая занимается поисками родственников. Он заключил с ними контракт, поручив им выявить связь, пускай даже отдаленную, между семейством Макроу и каким-нибудь древним шотландским кланом. Для человека, скрывающегося от преследования, это было глупейшим нарушением всех правил конспирации, однако у нас нет твердых доказательств умственного здоровья этого парня за пределами химической лаборатории. В общем, с этой зацепки Бьюкенен и начал. И мы должны, так сказать, пойти по его следам, пока нам в руки не попадет зацепка более надежная... Шшш... погоня началась!Гостиничный коммутатор соединил меня с нужным номером. Человек, назвавшийся Эрнестом Уоллингом — контора “Симпсон и Уоллинга — поинтересовался моими личными данными и родом занятий. Я назвал ему подлинное имя и фамилию и предложил свою легенду — сбивчивую историю о том, что я хочу найти своих предков. Эту историю мы придумали в вашингтонском кабинете Мака. Когда я закончил свой рассказ, Уоллинг некоторое время молчал, очевидно, переваривая информацию.— Так, понимаю, — наконец произнес он. — Вам было бы удобно зайти ко мне сегодня в четыре, мистер Хелм? У меня будет время для некоторых предварительных изысканий, и я смогу более определенно ответить, буду ли я вам полезен или нет.— В четыре. Замечательно. Помявшись, он добавил:— Так вы говорите, что остановились в “Кларидже”? И что, вы из Америки?— Именно так.— А вы не знакомы ли случайно с джентльменом по фамилии Бьюкенен? Пол Бьюкенен? Я рассмеялся.— Америка большая страна, мистер Уоллинг. Нет, увы, я не знаю никаких Бьюкененов.— Ну конечно! Он недавно обращался к нам, и я подумал... Буду рад увидеться с вами в четыре, мистер Хелм. Спасибо за звонок.Я положил трубку и нахмурился.— Он упомянул Бьюкенена. Это что-то значит, но будь, я проклят, если понимаю — что.— Ну, на этом этапе игры очень трудно что-либо понять, — резонно заметила Уинни. — О Господи, я запуталась в этих простынях. Помоги мне вылезти.Она встала с постели и начала стаскивать ночную рубашку через голову, забыв предварительно развязать длинный пояс, а теперь и вовсе не могла этого сделать. Я дернул за один конец, и пояс распустился. Она без смущения выскользнула из своего одеяния, обнаружив ладное тело, покрытое почти ровным загаром — и я заметил, что она больше обращала к солнцу спину и плечи. Кожа там полезла — и явно не так давно. Последующие солнечные ванны — а может быть, сеансы кварцевого облучения — почти восстановили нужный пигментный покров, но не вполне. Когда она обернулась, я внимательно осмотрел ее лицо и увидел характерные следы облупившейся кожи на носу, тщательно замаскированные макияжем.Такое случается со всеми девчонками, которые стараются получить максимальную порцию солнечных лучей в первый же день пребывания на пляже. Облупившиеся плечи прекрасно соответствовали роли, которую она играла, но у меня возникла смутная догадка, что эти ожоги были получены ею отнюдь не на пляжах Южных морей. Ей там, ясное дело, пришлось несладко. Хотя какое мне дело!— Ну, вот мы и в игре, — заявил я. — Если телефон Уоллинга прослушивается или его контора напичкана “жучками” — как считают в Вашингтоне, — то кто-то уже проверяет парня по фамилии Хелм, остановившегося в отеле “Кларидж”. Так что теперь остерегайся нацеленного на нас вражеского глаза или уха.Она скорчила гримаску.— Можешь не говорить! Надеюсь, ты не из тех мужчин, у которых после занятий сексом возникает острое чувство голода? Прежде чем пойти пообедать, я бы хотела опробовать нашу исполинскую ванну. — Она сняла маленькие часики с запястья и, взглянув на них, положила на комод. — Итак, свидание назначено на четыре? Сейчас еще только двенадцать. У нас полно времени.— У нас? — переспросил я. Она метнула на меня взгляд, а я добавил: — Мне не кажется, дорогая, что тебе стоит утруждать себя контактами с фирмой “Симпсон и Уоллинг”. Ты не невинный младенец, помнишь? Так что давай в таком духе и будем играть дальше.Она помолчала и нехотя сказала:— Пожалуй, ты прав. Ладно, я остаюсь. Мэтт?— Да?— Ты не сказал мне, отчего умер Бьюкенен.( Бубонная чума. Известная также под наименованием “Черная смерть”. Очень милая болезнь, поражающая взрослое население земного шара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66