.. Парень поменьше ростом, блондин, объявил, что посторожит у входа. Темноволосая горилла уже извлекла девятимиллиметровый автоматический браунинг. Обойма вмещает целых тринадцать патронов, а четырнадцатый можно загнать в боевую камеру загодя. Восхитительное оружие, особенно, если на вас гуськом шагают четырнадцать слепых, глухих и полоумных.
Чулан был высечен прямо в дикой скале. Приняв предупреждение Денисона совершенно серьезно, конвоир заставил нас войти, расположиться лицом к стене, положить на нее ладони, отступить, растопырить ноги, замереть. Потом собрал в охапку все лыжные палки до единой и выставил в коридор. Задача нелегкая, ибо действовал парень одной левой рукою: в правой обретался взведенный пистолет.
Потом уголовник отступил, с грохотом захлопнул и замкнул тяжелую, окованную железом дверь.
- Даже не кричали, мисс Эльфенбейн, - изрек я. - Умница.
- Что следовало кричать? Уберите лапы или позову полицию?.. А будь я умницей - училась бы по-прежнему в швейцарской консерватории да бумагу нотную пачками переводила.
Ее легкий акцент сделался гораздо заметнее в минуты волнения.
- Главное, мистер Хелм, я вовсе не привязана к отцу до глубины душевной. Как можно любить человека, чьи поступки тебе противны? Особенно, если сам он плевать на тебя хотел, покуда не стал нуждаться в соучастнице?
- Но вы же явились на зов?
- Мать умерла, и кроме отца, никого на свете у меня не осталось, - тихо промолвила Грета. - К тому же, я осознала, что впервые в жизни сделалась ему необходима. Прежде он смотрел на дочь, как на отвратительное домашнее животное, заведенное женою из чистого каприза. И вдруг...
- Утрите слезы и высморкайтесь, - попросил я, извлекая носовой платок. - Заодно советую сбросить плащ, здесь он вовсе ни к чему.
- Как вы считаете, нас отпустят живыми? Выберемся? Давайте попробуем потихоньку... Что случилось, мистер Хелм?
Я принялся хохотать, я не мог с собою справиться. Она предлагала попытаться потихоньку бежать, но я внезапно понял: последняя вещь, которую мне хотелось бы совершить - это удрать из чулана. Я очутился в точности там, где и нужно было очутиться. Может быть, не в самой точности, но, по крайней мере, на расстоянии одного лестничного марша: вилла была двухэтажной.
Все обратилось наилучшим образом благодаря нежданной подмоге старого боевого товарища, Поля Денисона, любезно выславшего за мною вертолет. Я был потрясен собственной неимоверной тупостью, черной неблагодарностью. Обдумывать перестрелку в Свольверском аэропорту, прикидывать, как бы получше и подальше улепетнуть! А Поля ведь расцеловать полагалось!
- Мистер Хелм!
Я обуздал неприличный приступ веселья, правда, не без некоторого труда.
- Это не истерика, Грета. Простите, пожалуйста. Вы не возражаете против обращения по имени?.. Вот и славно. Простите... Злился на себя за то, что угодил в ловушку, и не сообразил! Не раскусил! О, боги бессмертные, да сам вовеки не придумал бы ничего удачнее!
- Объясните.
- Стоял промозглым утром человек на одном из Лофотенских островов, прятал в кармане документы, за которыми охотился каждый, кому не лень было, и понятия не имел, куда их дальше определить. Голова на плечах имеется, хотя и не слишком-то мудрая: сложил воедино кой-какие странности, понял - Хэнк Прист у меня и Мадлен почву из-под ног вышиб... Не к Шкиперу же бумаги нести после этого! Ну, заказал самолет, ну, достигну материка - и что дальше? Котко искать надобно. А где и как? Я даже не подозревал, что мистер самолично пожаловал в Норвегию. Загвоздка, и только... Но тут объявляется былой приятель Денисон и любезно предлагает: летим прямо к моему боссу! В удобном скоростном геликоптере...
Я осекся, услыхав проворные шаги по коридору. Что-то упало с отрывистым и резким стуком.
- Какого злоехиднорылого черта?! - грянул яростный голос, принадлежавший Полю Денисону.
- Простите, сэр! Вы сами велели не подпускать парня к лыжным палкам, вот я и...
- Пошел вон!
Раздался звонкий грохот, кажется, Поль остервенело пнул составленные подле стены спортивные атрибуты, а было их десятка четыре, и, видимо, почти все обрушились на каменный пол.
Лязгнул отворяемый замок, распахнулась дверь. Дружище Денисон вступил в чулан, огляделся, обнаружил меня, приблизился и поверг меня увесистым ударом.
- Сучий сын! - задыхаясь, выкрикнул он и пнул меня в бок. - Ублюдок недозачатый! Как же я сразу не додумался, когда ты сдался чуть ли не добровольно! Где они?!
- Да в коридоре же! - возопил я.
- Документы где, скотина? Где настоящие сведения об Экофиске, Фригге, Торботтене? Где подлинный чертеж сифона? Где припрятал, выродок?!
И эта нелюбезная тирада оказалась недостававшей частью умопомрачительной задачи, решение коей до самого последнего мгновения двигалось по неверной колее. Господи помилуй! Интеллектуальный коэффициент меня опустился ниже допустимого уровня... О, болван! Если в ближайшие полчаса я буду мыслить с той же неизменной проницательностью, норвежское приключение вполне может оказаться последним в долгой и не всегда безупречной карьере.
Следовало изобразить равнодушие и немедленно подстегнуть обленившиеся мозги.
- Отвечай!
- Денисон!
Упомянутый субъект по-прежнему взирал на меня с вожделением изголодавшегося людоеда.
- Денисон!
Голос долетел негромко, издали, но действие произвел немедленное. Поль заткнулся, перевел дух.
- Да, мистер Котко!
- Чем вы, черт возьми, занимаетесь? Я, кажется, приказал вести обоих наверх! И поживее!
- Слушаюсь, мистер Котко!
Поль опять ударил ногой - по тому же месту.
- Подымайся! Пошибче! И ты, козочка! Я поднялся, прохромал сквозь чуланную дверь, возглавляя торжественное шествие, замыкаемое Денисоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70