Нельзя просить человека поехать на верную смерть просто так, даже во имя его собственного ребенка. Ему надо оставить какую-то надежду. Вы ему, конечно, говорите, что убили этих двух полицейских, чтобы показать, что не шутите. Но теперь с этим покончено. Сейчас вы хотите получить компенсацию — скажем, десять тысяч долларов, которые должны быть доставлены лично; безопасность гарантируется, если все инструкции будут выполнены буквально.Раллингтон, если он не дурак, не поверит этому. Как опытный полицейский, он в душе понимает, что преследующему его убийце нужны не деньги. Но деловое требование выкупа дает приемлемый предлог для его жены и его самого. Трудно хладнокровно выступать в роли героя-самоубийцы — хотя бы потому, что это заставляет отчасти чувствовать себя идиотом. Я думаю, мне следовало бы посочувствовать бедняге, чей сын был в опасности, и его несчастной жене, которая страдает сейчас в этом жалком деревянном домишке с блестящими новыми машинами во дворе. Но сочувствие относится к тем эмоциям, которые приходится контролировать в нашем деле, вместе с симпатиями и антипатиями...Сначала это были просто огни фар — одна пара из дюжины или около того, которые появлялись со стороны города и проезжали подо мной. Только эти не проехали. Я увидел, как они приблизились к дому Раллингтона. Потом машина остановилась, что на время озадачило меня. Спустя некоторое время со стороны дома шерифа появилась другая пара огней и повернула в сторону города.Глядя в ночной бинокль, я узнал голубой грузовик. Казалось, что его кабина набита людьми. На единственное сиденье уселись по крайней мере три, а может быть, и четыре человека. Я заинтересовался, куда это шериф мог их послать? Потом до меня дошло, что он наконец получил инструкции: шаг первый, в качестве жеста доброй воли, — отослать подальше охранников и полицейских.Через открытые ворота въехал неизвестный автомобиль — большой, солидный седан. Такой мог бы принадлежать банкиру. Шаг второй: достать деньги в мелких не новых купюрах. Вопрос сейчас заключался в том, будет ли второй звонок — убедиться, что деньги фактически прибыли, или шериф уже получил указания относительно шага третьего: проследовать одному и без оружия в...Он появился так внезапно, что я едва не упустил его. Если бы он ехал от меня, мне бы ни за что не удалось совершить задуманное. Как только я увидел, что белый автомобиль с мигалкой на крыше задним ходом съезжает с дорожки, я бросился вниз по склону. К тому времени, когда он развернулся в моем направлении и преодолел разделяющее нас расстояние, я успел спуститься вниз с холма, пролезть под оградой и перебраться через ров. Я прыгнул наперерез, прямо в свет фар, размахивая руками. Взвизгнули тормоза, и машина встала как вкопанная.Окно было открыто, и я услышал его проклятье:— Кто, черт побери...Я сунул ему через окно свое шикарное удостоверение.— Федеральное правительство, — сказал я. Это практически ничего не означало, но звучало важно. Он оттолкнул мою руку.— Идите к черту! — рявкнул он. — Я занят! Приходите утром в офис. — Потом, начав трогаться, он передумал и еще раз ударил по тормозам. — Хорошо. Может быть... Залезайте, но быстро! Глава 16 Никто из нас не произнес ни слова в течение одной или двух минут. Отдышавшись, я порадовался, что решил идти напрямик вместо того, чтобы затевать хитрые игры с приманками в виде хорошеньких девушек. Все случилось настолько быстро, что Марта не успела бы среагировать. Кроме того, сейчас я мог разговаривать с ним как один государственный служащий с другим.Я обратил внимание, что он надел свою большую шляпу, но не захватил револьвера. Насколько я мог рассмотреть в темноте, оружия в машине вообще не было.— Как вас зовут, мистер Федеральное правительство? В его голосе было меньше “кукурузного” акцента, чем я ожидал от полицейского из Оклахомы. Это напомнило мне, что нельзя заранее относить человека к какому-то типу. Я сказал:— Что же, не Янссен, если вы так подумали. Возможно, было ошибкой давать ему сведения, которыми он не располагал, но я делал ставку на то, что он не терял времени зря и уже определил имена наиболее вероятных подозреваемых. Очевидно, так оно и было. Имя Карла не вызвало у него удивления. Он только коротко засмеялся.— Только сейчас мне пришло в голову, что этот подонок-убийца мог приказать мне встретиться с ним в Бадвиле только ради того, чтобы проверить, не веду ли я двойную игру, и перехватить меня прямо на дороге, где я его не буду ожидать.— Бадвил, — произнес я, стараясь выглядеть равнодушным. Мой расчет полностью оправдался. Информация, которую я позволил себе выдать, принесла другую необходимую информацию, за которую я заплатил бы намного дороже. — Бадвил? Где это?У шерифа был такой вид, будто он сожалеет, что у него вылетело это название. Потом он пожал плечами.— Черт, Бадвил есть на любой дорожной карте. Тридцать миль на восток. Только магазин и бензозаправка на обочине шоссе. Но я не скажу вам, мистер государственный служащий, где в Бадвиле.— Судя по вашему описанию, выбор не велик.— Все должно быть исполнено строго определенным образом. По-другому никак не выйдет. Так сказал голос по телефону.— Конечно.— И если вас зовут не Янссен, вы для меня бесполезны. Если вы так много знаете, то должны знать, что у него мой мальчик, Рики. Вы абсолютно ничего не сможете сделать, и я не хочу, чтобы вы даже пытались!— Рики? — переспросил я. — Эрик?— Правильно. А что?— Ничего. — Я не суеверен, не сентиментален, и тот факт, что имя пропавшего мальчика такое же, как и мой псевдоним, ничего не значит, напомнил я себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69