Крикни, когда установите, и я положу шхуну на ветер...
Эй, рулевой, следите за курсом!
Я намеренно уклонился от курса. Точнее, я просто не мешал крупной шхуне плыть в том направлении, куда ей хотелось. Мне еще никогда не доводилось управлять судном таких размеров. При других обстоятельствах это было бы даже интересно. Я покосился в черные зрачки двустволки и переложил руль.
— Полегче, моряк, — предупредила Робин. — Не надо так резко крутить штурвал. Восьмидесятифутовую шхуну не разворачивают, как ялик. Вот, так лучше. Так и держите. И следите за компасом. Хорошо... Мы еще сделаем из вас рулевого, мистер Хелм.
— Да, мэм, — кивнул я. — Или правильнее сказать, есть!
— Мэттью, — вздохнула она. — Или как вас там еще зовут?
— Да, Робин?
— Вы не должны были так себя вести. Вам следовало знать, что я никогда не позволю лапать себя какому-то дешевому бандиту из Чикаго.
— Если это лесть, — ухмыльнулся я, — то спасибо.
— Вы бы легли со мной в постель? Как Петрони? Я изобразил удивление:
— А разве в постели у людей есть имена?
— Значит, да, — вздохнула она. — Вы бы и на это пошли.
— Вы и сами, Робин, зашли достаточно далеко, — напомнил я. — Во всяком случае, вы многим успели досадить.
— Наверное, — согласилась она. Потом, после непродолжительного молчания добавила: — Как, например, вашей белокурой подружке. Как, кстати, чувствует себя эта юная дуреха?
— Злится на меня, боится вас и жалеет себя. Робин повернула голову в ту сторону, где ее супруг, на выручку к которому пришел Ник, колдовав над грота-шкотом у высоченной грот-мачты.
— Значит, все-таки не Луис хотел убить меня, — промолвила она. — А ведь из-за вас я чуть было...
Я старался сохранить непроницаемое выражение. Луис метнул взгляд в нашу сторону, словно пытался угадать, о чем мы разговариваем. Вид у него был испуганный.
— Я никогда не говорил, что это Луис, — напомнил я. — К тому же вы были настолько уверены, что спорить было бесполезно. Кроме того, как Петрони, я защищаю своих клиентов, мэм.
Она расхохоталась.
— Своих клиентов? Вот эту безмозглую девчонку? Кстати, сейчас вы больше не Петрони, так что не называйте меня мэм.
— О Господи, — вздохнул я. — В жизни не встречал столько людей, которые так пекутся о том, как их называют.
Робин не спускала с меня глаз.
— Должна вам сказать, Мэтт Хелм, гангстер из вас вышел никудышный. Я ухмыльнулся.
— Зато из вас получилась прехорошенькая русалочка, Робин Ростен.
Она поморщилась.
— Вам ни к чему было прибегать к таким суровым методам. Не надо было швырять меня в воду и заставлять в одиночку извлекать из песка машину. Вы ведь нарочно подстроили так, чтобы я предстала в таком жутком виде перед всеми... — Она вдруг приумолкла. — О, я поняла!
— Правильно, — кивнул я. — Это должно было выглядеть достаточно убедительно, чтобы все поверили в серьезность моих намерений. И ведь сработало, верно? Во всяком случае, Тедди не выдержала напряжения, раскололась — и мне все стало ясно. А вот людям, которые мне нужны, было бы наплевать, кого я прикончу — им самим убивать не в новинку. Кстати говоря, не так давно здесь погиб наш человек. Эймс. Помните Эймса, Робин? Он был помешан на транзисторных радиоприемниках. Еще он замечательно стряпал на костре.
— Я помню человека с радиоприемником, — бесстрастно произнесла она. — Хотя назвался он иначе. Развести костер ему так и не удалось, если он, конечно, оказался ночью на берегу именно с этой целью. Нам казалось, что у него на уме нечто другое.
Я изучающе посмотрел на нее. Что ж, я мысленно распрощался с последней надеждой; в глубине души я все-таки ожидал, что она станет отрицать свою причастность к смерти Эймса.
— В любом случае, — произнес я, — урок оказался для вас настолько убедительным и унизительным, что рисковать дальше вам не захотелось. Вы сбросили маску и угостили меня замечательным ершом, как в дешевом боевике.
Робин рассмеялась.
— Милый Мэтт, вы себе льстите. Неужели вы считаете, что и впрямь запугали меня такими дешевыми выходками?
— Хорошо. Значит, вы просто разозлились и потеряли голову. Я спровоцировал вас на то, чтобы раскрыть карты. В противном случае мне пришлось бы еще несколько дней поломать голову, гадая, кто из вас мой человек — вы, Луис или кто-нибудь еще. Но так не случилось. Вы сыграли в открытую. Это и важно.
В ее взгляде мелькнуло любопытство.
— Вы говорите так, как будто довольны собой.
— Еще бы! — Я постарался, чтобы мой голос прозвучал уверенно. — Пока вы были просто богатой и уважаемой миссис Луис Ростен, вы оставались неуязвимой и я мог только надеяться, что вы себя выдадите. Теперь же я знаю, кто вы на самом деле. Я заставил вас высунуться по самую шейку. — Я посмотрел на нее и с сожалением покачал головой. — Шейка, между прочим, прехорошенькая. Жаль будет кромсать ее топором. Увы, лес рубят — щепки летят, как говаривал когда-то старый гуманист Прокруст. Знаете, как напутствовал меня босс, отправляя на эту миссию?
— Нет, — голос ее звучал резче, чем прежде. — Что же он сказал?
— Несколько дней назад мы беседовали с ним в Вашингтоне, — сказал я. — И босс сказал: “Милях в сорока отсюда орудуют люди, которым пора преподать урок. Пусть не суются под топор, который уже занесен”. — Я грустно покачал головой и продолжил печальным голосом: — Не следовало вам вмешиваться в эту игру, Робин. Человека, за которым следил Эймс, наши люди уже отправили на тот свет, в Европе. Все вы, любители, одинаковы. Налаживаете приличное дело, а потом начинаете убивать без разбора. Не следовало вам трогать Эймса. Жаль, Робин. Прощайте, Робин.
Она встала, держа дробовик наперевес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52