Прицелившись прямо в грудь поверженному, я спустил курок.
Дульная вспышка хлестнула средь вечерней темноты весьма впечатляюще, а выстрел грянул, точно из артиллерийского орудия. Тело дернулось, правая рука метнулась в сторону и бессильно упала. Раздался короткий лязг, еле различимый для оглушенных барабанных перепонок.
Осторожно подойдя к убитому, я поддел носком ботинка длинный плоский кинжал, а потом наклонился над человеком, пытавшим и заколовшим злополучную миссис Пат. Об отправленном к праотцам полицейском по имени Филипп Крайслер уже не говорю.
Вторая пуля довершила начатое. Выпалить привелось на два раза больше намеченного, но плечо по-прежнему вело себя вполне пристойно и не жаловалось.
Плохо различимое лицо покойника показалось немного знакомым. Я вытащил из вещевого мешка фонарь, щелкнул выключателем, осветил застывшую физиономию, вгляделся.
Двенадцать лет миновало... Двенадцать лет назад я угощал ужином стройную молодую женщину-адвоката, согласившуюся устроить мне свидание с подзащитным, которого чуть позднее оправдали по всем статьям благодаря Вальдемару Барону, великолепному судебному златоусту.
Передо мной валялся в пыли незабвенный Вилли Чавес, до последнего мига своего остававшийся злобной и кровожадной скотиной, ни на что уже не рассчитывавший, но все равно карауливший меня с клинком в ослабевшей руке. Странно. По сути дела, с Вилли эта история начиналась, и на Вилли же заканчивается, подумал я. Замыкается некий круг. Очень порочный, кстати...
Но предаваться раздумьям надлежало потом. Жерло тоннеля зияло совсем рядом, но прежде, нежели проникнуть в него, я отправился к мертвецу номер один. Осветил узким лучом побледневшие черты Фила Бюрдетта.
Ни малейшей радости я не чувствовал. И удовлетворения тоже. Играя в одиночку, мне подобные даже не могут похвастать успехом перед кем бы то ни было. Ведь не скажешь мертвецу: "Ловко я тебя укокошил, да?" И Фил не восстанет, и не восхитится моей несравненной проницательностью: "Ты прав оказался, Хелм! Конечно, болван вроде Беннетта не сумел бы распоряжаться своей дурацкой СФБ. Беннетт был своего рода петрушкой, а водила его моя рука, и Службой Федеральной Безопасности заведовал я... Всю настоящую работу сам исполнял, и всю ответственность нес, между прочим..."
- Adios, compadre, - тихо сказал я.
Затем я обыскал убитого, извлек из карманов Бюрдетта запасные обоймы к М-16 - я и здесь оказался прав: штурмовая винтовка в подобных засадах куда полезнее снайперской, и Фил понимал это. На Бюрдетте был пятнистый десантный комбинезон, хотя сложением покойник отнюдь не смахивал на бравого рейнджера.
Я учинил беглую инспекцию обеим хижинам и прилегавшей местности. Одна из развалин пустовала, во вторую загнали вездеходный японский пикап. Ключ оставили в замке зажигания, и нам с Мадлен - если Мадлен жива - незачем было возвращаться к далекой лощине, где поджидал взятый у Боба Виллса лендровер.
Лязгнув затвором, я разрядил ремингтон, уложил его на заднее сиденье автомобиля. Вышел наружу, отыскал автомат Чавеса. Разбрасывать на месте действия бесхозное и беспризорное оружие предоставляю безмозглым киногероям.
Я засунул автомат под бревно, определил запасные обоймы в ямку поодаль и засыпал их песком. Теперь любой субъект, вознамерившийся использовать покинутую артиллерию мне во вред, будет вынужден хорошенько и долго порыскать...
Пожалуй, я возился намеренно. Оттягивал решающую минуту. Подсознательно опасался наткнуться в утробе холма на зрелище неприятное и вышибающее слезу. До Рождества не близко, Санта Клаус в эти края не забредает, и ожидать приятных сюрпризов не приходится.
Но и чересчур медлить было нельзя. Появление Вилли Чавеса беспокоило, хоть я и не взялся бы сказать, чем же именно. Что-то я упустил. Что-то важное, слишком очевидное, а потому и незаметное...
Даже если нельзя определить свойство неведомой угрозы, принять разумные меры возможно всегда. Я погасил фонарь, осторожно проник поглубже в тоннель, выставив левую руку, чтоб ненароком не удариться о выступающую балку; замер, прислушался.
Полнейшая тишина.
Взяв М-16 наизготовку, я осветил дорогу и не обнаружил ничего, кроме вековой пыли да темных отверстий в боковых стенах. Добравшись до второго, отстоявшего от меня ярдов на двадцать, я пригнулся, дабы не стукнуться теменем о низкую бревенчатую притолоку, позвал:
- Мадлен! Э-э-эй! Мадле-ен! Безмолвие показалось нескончаемым, но затем издалека долетел слабый голос:
- Мэтт?..
Я испытал бурный прилив эмоций, описывать которые не берусь. Время для сентиментальности было самым неудобным, у входа в тоннель валялись двое покойников, и шестое чувство настойчиво твердило "Берегись!" - но признаю: я потерял голову и бросился на выручку подопечной со всей поспешностью.
Словно зеленый новичок.
Сперва я не мог разглядеть Мадлен среди нагромождений отколотой неведомо когда горной породы; потом уразумел, что пыльный комок у стены слева имеет происхождение отнюдь не геологическое.
Ибо комок шевельнулся.
Во мгновение ока я очутился подле нее. Лодыжки Элли были туго связаны, запястья схвачены за спиною браслетами наручников. Я извлек из кармана прихваченный магниевый факел, воткнул в расселину, чиркнул спичкой и погасил фонарь.
Посмотрел на Мадлен при ярком, зеленоватом, неестественном свете шипевшего пламени.
Должно быть, Элли извивалась вовсю, безуспешно пытаясь освободиться; перепачкалась в пыли и столетней саже, поцарапалась. Она вовсе не смахивала на чистеньких пленниц, облаченных свежевыстиранными лохмотьями - по крайней мере, так изображают подобные вещи на экране.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69