Сезон охоты открыт.
Волна, поднятая катером во время короткого рывка, запоздало всколыхнула яхту, раскачав мачту наподобие маятника. Когда колебания ослабли, я воспользовался ножом и прорезал в натянутом гроте горизонтальную щель. Паруса не относятся к сфере моей компетенции, а потому я бы не сильно удивился, если бы все треугольное полотнище лопнуло как детский надувной шарик. Возможно, при более сильном ветре отверстие бы по меньшей мере увеличилось, но при нынешнем легком бризе щель осталась такой, какой была. Я добавил вертикальный разрез вниз от внутреннего конца. Здесь пришлось преодолеть парочку прочных швов, прежде чем получилось треугольное отверстие, достаточное, чтобы стрелять с плеча, стоя на распорках. После чего закрыл и спрятал нож. Внизу послышался повелительный мужской голос:
- Эй, любезная! Положи обе руки на румпель, так чтобы я их видел! И пригласи наверх своего дружка. Да пусть пошевеливается, не то потеряю терпение и понаделаю дырок в его симпатичном рулевом.
- Мэтт! Мэтт, Бога ради, не делай никаких глупостей, не то меня убьют! Мэтт, пожалуйста, поднимись сюда!
Обняв мачту левой рукой, правой я ухватил раскачивающееся ружье и просунул в отверстие в парусе. Снял с предохранителя. Успел подумать, что падать с высоты двадцать пять футов на твердую палубу, если даже принятые меры предосторожности не позволят удержаться при отдаче, будет не слишком приятно. Хотя на крайний случай у меня еще имеется страховка. На мгновение представил себя беспомощно раскачивающимся в воздухе, в то время, как команда катера практикуется на мне в стрельбе...
- Мэтт, что ты застрял в этой проклятой каюте? Хочешь, чтобы меня пристрелили? Пожалуйста, иди сюда и сделай все, что потребуют! Пожалуйста!
Направляя ружье, я увидел Джорджину, склонившейся вперед, дабы излить отчаянные мольбы в пустую каюту. Один из мужчин расположился на ближней стороне кокпита катера, целясь в женщину из пистолета. Двое других, остановившиеся перед ним, изготовились брать нас на абордаж: один с револьвером, другой с мотком каната. Последний у меня на глазах перебросил канат на яхту для дальнейшего использования, и вынул собственный пистолет.
Четвертый мужчина стоял за штурвалом на дальней стороне катера, удерживая судно рядом с яхтой. Это требовало изрядных усилий, поскольку быстроходным судном трудно управлять на малых скоростях. Время от времени мужчина слегка регулировал дроссели и поправлял луч прожектора, наводя его на отверстие главного люка, из которого предположительно должен был появиться покорный слуга. Свет слепил настолько, что они вряд ли заметили бы меня, даже, если бы удосужились посмотреть вверх, чего никто сделать и не подумал.
Я направил ружейный ствол на субъекта, удерживавшего под прицелом миссис Уиллистон, выждал, когда резкое покачивание катера заставило парня ухватиться за поручень кокпита так, что оружие отклонилось в сторону, и нажал на спуск.
Из короткого ствола винчестера вырвался футовый язык пламени. Грохот выстрела оглушительно разнесся в ночи, а отдача двенадцатого калибра, как всегда, с убийственной силой поразила меня в плечо. Страховочный пояс натянулся, но мне удалось устоять на распорках. "Получи, безмозглый ублюдок!" Я развернулся в сторону двух несостоявшихся абордажников, которые устремили взгляды вверх, испуганные, но все еще державшиеся бок-о-бок. Тем лучше. К сожалению, я не знал величины рассеивания дробового заряда на таком расстоянии, поэтому сосредоточился на ближайшем противнике и выстрелил еще раз, по сути, снеся ему голову. "Получи, молокосос!" Что-то пробило парус неподалеку от меня, и я увидел... рулевой бросил штурвал и схватился за винтовку. Мы выстрелили одновременно, и он получил в грудь полный заряд дроби. Куда попала вторая пуля, я не заметил - главное, что не в меня. "Получи, неповоротливый боров!"
Я замер на месте, обхватив матчу и тяжело дыша - стрелять было больше не в кого. В залитом кровью кокпите катера остались лежать три тела. В сознании у меня смутно запечатлелась покачивающаяся фигура, поспешно скрывающаяся в каюте в то время, когда я сосредоточился на рулевом - по всей видимости, второй несостоявшийся абордажник, которого зацепил заряд, направленный в товарища. Миссис Уиллистон, выполнившая мои инструкции и укрывшаяся на дне кокпита при первом же выстреле, теперь поднялась, сжимая в руках веревку, переброшенную с катера.
- Мэтт, - окликнула она. - Мат, привязать их булинь, или пусть уплывают?
- Привяжите.
Внутри у меня накопился изрядный избыток адреналина, не находящий выхода и мешающий сосредоточиться. Я разрядил ружье, опустил патроны в карман. Отвязал винчестер, закрепил и оставил болтаться на поясе. Снял страховку, и тоже пристроил на поясе, хотя вряд ли смог бы объяснить, зачем мне эта отслужившая свое веревка. Осторожно спустился вниз по мачте: было бы ужасно глупо свалиться и сломать себе позвоночник теперь, когда все кончилось.
- Вы целы? - Поинтересовалась миссис Уиллистон при моем приближении. - Ведь этот человек стрелял в вас, правда? Господи, у меня до сих пор коленки трясутся!
- Со мною все в порядке, - заявил покорный слуга. - А вы как?
- Превосходно. Даже штанов не промочила. Ну вот, опять меня потянуло на физиологию! - Она перевела взгляд на колышущиеся паруса и бросилась к румпелю. - Господи, мы потеряли ветер... Нет, выправились. Что вы делаете?
Я направился в сторону пиратского катера, возвышающегося над нашей кормой, а по пути внимательно приглядывался к нему.
Передняя часть судна была закрытой, в результате чего получилась низкая и, несомненно, темная, несмотря на пару бортовых иллюминаторов, каюта, - сейчас закрытых, и люк в палубе - открытый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104