Роберт поручил Финлею позаботиться о безопасности Дженн, если она когда-нибудь вернется сюда. Девушка явно очень много значила для Роберта, и Финлей без колебаний пообещал это брату.
И вот теперь Дженн едет в Анклав. Рядом с ее аурой виднелась еще одна, бледная и незаметная в сравнении с могучей колдовской силой девушки. Фиона! Значит, и она возвращается? Дженн ехала на гнедом мерине, и ее синий плащ развевался на ветру. О боги, Финлей способен видеть ее! Не просто ее ауру, а саму девушку, ясно и отчетливо. Тонкое лицо, блестящие голубые глаза, длинные темные волосы… Невероятно!
Финлей сделал глубокий вдох и рывком вернулся в собственное тело. Вздрогнув, Марта наклонилась вперед, вглядываясь ему в лицо:
— С тобой все в порядке? Что случилось?
Финлей сел и помотал головой. Его охватила ужасная слабость, и на мгновение ему показалось, что он лишится сознания. Затем неожиданно голова прояснилась.
— Не уверен, но думаю… думаю, что каким-то образом преодолел барьеры, ограничивающие силу искателя. Я только что видел Дженн, поднимающуюся в горы. Сейчас, этой ночью.
Финлей помолчал и снова сделал глубокий вдох. Глядя на Патрика, он прошептал:
— Дженн приближается к Анклаву. Приближается к месту, где попадет под власть Ключа. Мы должны остановить ее.
С вечера погода была пасмурной, однако к тому времени, когда они достигли врат, на небо высыпали звезды. Дженн пыталась смотреть на тропу, но великолепие небес все время заставляло ее поднимать глаза. Почему с вершины горы звездное небо кажется гораздо красивее, чем из долины?
Фиона ничего этого не замечала. Впрочем, она же много раз видела звездное сияние в чистом горном воздухе. Фиона рассказала Дженн все о себе: о том, как она росла в Анклаве, о том, что ее отцом был Маркус, джабир, глава совета, а матерью Айн, наделенная даром искательницы.
Айн. Это она нашла Роберта и впервые привела в Анклав, еще когда тот был ребенком.
Снова это чувство… Девушка ощутила знакомое замирание сердца при одной мысли о Роберте. Дженн знала, что это такое, но отказывалась признаться даже самой себе. В конце концов, что проку бояться? Как может она побороть свое отчаяние, свое незнание, кроме как отправившись в Анклав?
Почему он закрылся от нее? Они стали так близки, так успешно действовали совместно, чтобы вызволить Финлея из темницы, обнаружили, что способны мысленно разговаривать друг с другом… А потом Роберт отправился в Анклав и неожиданно порвал все связи. Почему?
Чернота врат поглотила ее, давящая и пугающая. К тому времени, когда они миновали туннель, Дженн была готова повернуть и обратиться в бегство.
— Что он здесь делает? — пробормотала из темноты Фиона.
Дженн вздрогнула, но тут же узнала знакомое лицо — через травянистую равнину к ним навстречу спешил Арли. У него в руках был фонарь, и он приветствовал путешественниц улыбкой.
— Добрый вечер, дамы. Как мило с вашей стороны навестить нас. Вы позволите мне предложить вам ужин?
Марта стелила постель для гостьи в кабинете Арли. Двигаться ей было трудно — мешал огромный живот, — но она кое-как справлялась. Патрик предложил свою помощь, но во всем, что касалось практических дел, он был совершенно беспомощен. Финлею это удавалось лучше: он нарезал хлеб и сыр и поставил на огонь чайник. Марта понимала: оба они стараются чем-то себя занять, чтобы только не думать о том, что случится, если Арли не встретит Дженн первым, до того, как о ее прибытии узнает Уилф.
А еще важнее было обстоятельство, которое никому из них не хотелось упоминать. Почему в поисках Каликса, аура которого должна была бы быть сходной с аурой Ключа, Финлей увидел — по-настоящему увидел — Дженн? Почему между Ключом и Дженн возникла эта невозможная связь?
— Идут, — прошептал Патрик от двери.
Марта вернулась в общую комнату и расправила фартук на выпирающем животе. Опытным взглядом она окинула накрытый Финлеем стол: со времени их возвращения прошлой осенью Марта потратила много сил на то, чтобы сделать помещения по-настоящему уютными. Здесь был их дом, с тех пор как Арли по милости мясников-гильдийцев лишился руки, покидать Анклав они не могли. Теперь комната выглядела теплой и гостеприимной — на полу лежали ковры, по обе стороны от очага стены были завешены гобеленами, по углам высились корзины с охапками сухих трав и цветов. Даже старый дубовый комод у двери Марта украсила бело-голубой дорожкой, которую сама соткала за зиму.
— Добро пожаловать! — Патрик приветствовал сначала Фиону, потом Дженн. Следом за ними вошел Арли. Он явно был очень доволен собой: как и прежде, до его несчастья, голубые глаза сверкали интересом к происходящему. Быстро поцеловав жену, он сразу начал ухаживать за гостьями, угощая их горячим чаем.
Марта с широкой улыбкой повернулась к Дженн:
— Как поживаешь, моя дорогая? Да ты выросла! Дженн тоже улыбнулась и обняла Марту:
— Ты тоже.
— Арли уверен, что у меня родятся близнецы, хоть я и уверяю его, что так выглядят все беременные женщины.
Фиона остановилась у двери и обвела взглядом всех собравшихся в комнате. Не показывая виду, что наблюдает за ней, Марта отметила ее смущение; впрочем, Фионе никогда не удавалось легко сходиться с людьми. У нее были резкие манеры, прямой характер и привычка всегда говорить то, что думает. В результате у нее не было друзей, и Марта предполагала, что поэтому-то Фиона и предпочитает не задерживаться в Анклаве. С тех пор как она стала взрослой, Фиона обычно поступала учительницей в знатные семьи в тех краях, которые интересовали ее как искательницу. Последние несколько месяцев она провела с Дженн в Элайте, обучая девушку пользоваться ее недавно обнаружившейся колдовской силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25