Элизабет Хэйдон: «Реквием по солнцу»

Элизабет Хэйдон
Реквием по солнцу


Симфония веков – 4



Сканирование — Игорь С., распознавание и вычитка — Ирина
«Хэйдон Э. Реквием по солнцу: Роман»: Эксмо, Домино; М.; 2004

ISBN 5-699-05903-2Оригинал: Elizabeth Haydon,
“Requiem for the Sun”, 2002

Перевод: Владимир Гольдич, Ирина Оганесова
Аннотация Рапсодия, королева лиринов, и Гвидион из Маносса избраны правителями объединившихся королевств возрождающейся намерьенской империи. Императрица Темных земель, правящая в Сорболде, готова пойти на сотрудничество с новым союзом, но умирает при загадочных обстоятельствах. Эши, супруг Рапсодии, срочно выезжает в Сор-болд, Рапсодия же отправляется к драконице Элинсинос. Рапсодия не подозревает, что ф'дор, демон огня, вновь вышел из подземной темницы, чтобы отомстить ей за нарушенную когда-то клятву. Элизабет ХЕЙДОНРЕКВИЕМ ПО СОЛНЦУ Потому что он увидел «Рапсодию» в бигуди и косметической маске, но не захлопнул рукопись; потому что пошел на риск, от которого многие отказались; потому что соглашался принять только лучшее, на что я была способна; потому что для него это значило не меньше, чем для меня, эта книга с благодарностью и любовью посвящается Джеймсу Минцу, мечтателю, редактору, другу. ОДАМечтая, мы музыку пишем,В ручей одинокий глядим,Его откровения слышим,Без цели моря бороздим,Для этого мира чужие,От блеклого света луныУходим, но преображаемВсегда его все-таки мы. Под чудные вечные песниМы строим свои города,И рвется из сказочки теснойИмперии слава тогда.Да, может мечтатель, ликуя,Короны добиться в бою,Но Трое под песню инуюРастопчут ее и добьют. Века пролежим и эпохиМы с тем, что на свете прошло,Ниневию строим на вдохеИ в шутку — большой Вавилон;Затем их разрушим и скажем,Что смена веков суждена:Мечта, умиравшая даже,Опять возродиться должна. Артур О'Шонесси (Перевод Семена Злотина) Семь даров Создателя,Семь цветов света,Семь морей в большом мире,Семь дней в неделе,Семь месяцев земли под паром,Семь исхоженных континентов сплетаютСемь веков историиВ глазах Бога. ПЕСНЬ НЕБЕСНЫХ ПРЯХОх, наша мать Земля,Ох, Небо, наш отец.Мы трудимся без отдыха,Устали наши спины,Для вас одних мы создаем прекрасные дары.Ах, если бы и вы сплели для нас наряд!Пусть будет ткань из солнечного света,Пусть вечер разошьет ее сиреневым узором,Пусть бахромою станет летний дождь,А радуга — каймою многоцветной.Ах, если б вы сплели для нас такой наряд!Тогда и нам не стыдно будет выйти на прогулкуТуда, где птицы песни звонкие поют,Туда, где травы буйно зеленеют.Ох, наша мать Земля.Ох, Небо, наш отец. НЕБЕСНАЯ ТКАЧИХА(элегия)Время — это чудный гобелен,Который ткет небесная ткачихаБестрепетно, умело, неустанно,Каков бы ни был странный Его узор.Она сплетает вместеТри нити, чьи названия известны:Будущее, Настоящее и Прошлое.Будущее, Настоящее — это нити утка.Они, едва возникнув, исчезают,Но сколько радости цвета их добавляют,Ложась на нить основы — Прошлое.Оно Историю навек запечатлевает.Все, что под солнцем происходит,Свое здесь отражение находит.Рождение, смерть, победа, поражение —Все память Времени навеки сохранит,Всему Судьба свое укажет место.Небесная ткачиха держит эти нитиВ своих руках, в веревку их сплетая,Но как ее использовать, решаемСудьба и мы: как трос спасательный,Как сеть — или как петлю. Первая нитьОСНОВА Один человек, способный мечтать,Корону может завоевать;А Трое с песней готовы летать,Империю им легко растоптать. Аргот, континент Портленд СВЕТ ФАКЕЛОВ, пытавшийся разогнать ночной мрак в гавани, трепетал на волнах и отражался в ночном небе бледным подобием восковой луны, что упрямо нависала над концом причала, выныривая и вновь скрываясь за влекомыми ветром тучами.В эти темные часы окутанные мраком люди ругались, то и дело сплевывали, потели, когда им приходилось спускаться в трюмы кораблей, стоявших вдоль пирса. Они вытаскивали наружу товары — бочки, ящики, тюки, привезенные на рынки Ганта, а потом загружали их в фургоны или, продолжая ругаться и напрягая мышцы, тащили к повозкам. Запряженные в фургоны и повозки лошади, чувствуя приближение грозы, нетерпеливо переминались с ноги на ногу.Когда в гавани наконец наступила тишина, догорели факелы и единственным источником света осталась тусклая луна, Куинн выбрался из трюма «Короны» и направился к сходням. Он перестал оборачиваться только после того, как вышел на пирс.Портовые грузчики вместе с командой корабля отправились в таверну, где они будут пить до тех пор, пока не свалятся под столы. Куинн мог легко представить себе, как будет вонять в их домах на следующее утро. Однако кислый запах рвоты и желудочных газов покажется сладостным ароматом по сравнению с тем, что предстояло встретить Куинну в конце темного причала.Зрение Куинна всегда отличалось остротой. У него были глаза моряка, привыкшего обозревать бескрайние просторы и способного заметить любые, даже незначительные изменения среди серо-голубого однообразия. Он умел отличить чайку от крачки на таком расстоянии, что другие матросы только разводили руками. И все же он всегда начинал сомневаться в своем зрении в последние несколько мгновений перед встречей с человеком, меняющимся прямо у него на глазах.Куинн ничего не мог утверждать с уверенностью, но ему всякий раз казалось, что человек сгущался и обретал плотность, длинные тонкие пальцы обрастали плотью, плечи под богатым плащом становились шире. Однажды Куинну почудилось, будто он разглядел тусклый кровавый ободок в глазах сенешаля, но уже в следующее мгновение убедился в своей ошибке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168