Хотя лошадь Сергиуса пришла домой, правда, с пустым седлом.
– Возможно, солдаты убили Сергиуса и забрали дань, – предположил один из офицеров. – Это порой случается.
Но командующий отмахнулся от этого предположения:
– Это могло произойти, если бы он собирал золото, но племена слишком бедны, чтобы вносить подать монетой. Они платят дань животными. В жизни не поверю, чтобы четверо тарнишских солдат стали бы рисковать жизнью из-за нескольких жалких лошаденок или козлов.
– Интересно, – пробормотал генерал. Он встал. – Вот вам и обвинение, командующий. Вполне достаточно, чтобы распять охотника на кресте. Подстрекательство к восстанию, неуплата дани и подозрение в убийстве. А теперь поймайте его!
Все тарнишские офицеры отдали честь генералу. Он ответил им тем же и сделал знак удалиться. Они поспешили уйти, сборщик податей с трудом сдерживал рвущийся из груди вздох облегчения. Комната мгновенно опустела. В ней оставался только Тирранис. Он снова подошел к окну и облокотился на каменный подоконник, чтобы взглянуть на двор. Далеко вдали за крышами его владений и стенами Актигориума виднелись перламутровые пики Дархорнских гор. И где-то в их тени прятался человек, который мог обладать секретом колдовства, секретом, за обладание которым Тирранис был готов продать свою душу. Он верил, что с помощью магии он сможет собрать самую большую армию в мире и расширить границы империи Тарниша до самых отдаленных уголков цивилизации. Он мог бы тогда триумфально въехать в Тарноу, неся с собой сокровища тысяч государств. Он мог бы смахнуть сидевшего на троне бездарного человека и водрузить императорскую корону на свою голову. В его голове и до этого роились мириады планов, как узурпировать власть, но с помощью колдовства можно было быть совершенно уверенным в успехе.
Пальцы Тирраниса плотно переплелись и сжались с такой силой, что даже костяшки побелели. Он должен был первым делом заполучить в свои руки Валориана.
* * *
Холодной осенней ночью Валориан стоял в дозоре и тщетно пытался обуздать владевший им гнев. Айдан ушел рано утром сегодня на охоту, как он сказал, и все еще не возвращался. В привычных условиях это не встревожило бы Валориана. Его брат прекрасно ориентировался в лесу и мог уйти достаточно далеко от лагеря, чтобы без труда отыскать себе дорогу в темноте. Но на этот раз Линна, заливаясь слезами, сказала ему, что не было на месте чадарианской одежды Айдана, а его охотничий лук остался висеть на своем месте.
Валориан тут же понял, что Айдан отправился в долины. Он прекрасно знал, что было совершенно невозможно обуздать рефлексы своего брата, но все же в глубине души он надеялся, что Айдан понимал необходимость держаться в стороне от дорог тарнишей. Пока что тарниши не пытались отыскать их семью, чтобы узнать о судьбе Сергиуса или неуплаченном налоге, поэтому Валориан начал надеяться, что они затерялись в нескончаемых лабиринтах бюрократии. Но все же, если Айдана поймают, это могло изменить ситуацию.
Он пустил Хуннула вдоль границы лагеря, чтобы перекинуться парой слов с другими часовыми, а затем направился проверить стада. Семья разбила стоянку в предгорьях невысокой горы на небольшом лугу, чтобы воспользоваться преимуществами хорошей погоды. Высоко в горах уже выпал снег, но никто пока еще не собирался возвращаться на зимнюю стоянку.
И это было еще одним вопросом, который беспокоил Валориана. Он не знал, куда должен был вести свою семью на зимний период. Он не считал безопасным возвращаться на старое место в привычную долину, потому что тарнишам уже было известно о ней. Они должны были направиться в совершенно необычное место, которое было бы неизвестно тарнишам, и которое давало бы им укрытие от зимней непогоды и достаточно корма для скота. Но таких мест осталось не так уж и много в Бладиронских холмах.
Хуннул медленно двигался по открытому пространству луга, где паслись животные. Ночь была холодно спокойной и ясной. Только налетавшие порывы ветра нарушали тишину, шевеля траву и папоротник, да еще звуки двигавшихся в загоне сонных животных. Неподалеку раздавалось слабое позвякивание колокольчика на шее племенной кобылы и племенного жеребца стада.
Валориан глубоко вздохнул, наслаждаясь покоем ночи, и поднял голову, чтобы посмотреть на мерцающие звезды. Его глаза привычно выделили очертания Тыквенной Фляги, Стрельца, Орла, Сестер-Близнецов и Великой Змеи, чьи сияющие границы виднелись на востоке. Каждое созвездие играло важную роль в древней мифологии племени и повседневной жизни. Зная о движении и расположении звезд, члены племени могли определять время и времена года, а также ориентироваться даже самыми темными ночами.
Валориан остановил взгляд на большой красной звезде, которая, подобно драгоценному камню, сверкала к югу от него в ночном небе. Звезда быстро плыла к западу, стояла глубокая ночь. Он надеялся, что Айдан был где-то поблизости, прокладывая себе путь к дому по звездам. Он направил Хуннула к ближайшему холму, который возвышался над близлежащими долинами, надеясь заметить хоть какие-то следы своего брата.
Ветер дул с востока, принося прямо в ноздри жеребца ароматы только что сжатых полей, спелого винограда и заготовленного сена. Наконец, к великому облегчению Валориана, жеребец поднял голову, его ноздри дрожали, отыскивая знакомый запах в дуновениях ветра.
– Он приближается, Валориан. Но он странно пахнет.
– Что? Его ранили? – спросил Валориан.
– Нет. Это похоже на ваше вино, только не совсем. Более резкое. И более горькое.
– Он, наверное, опять приложился к этому Андорскому ликеру, – раздраженно заметил Валориан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116