ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Кровь давно замёрзла на морозе, но руки замёрзли ещё раньше и потому не болели.
Колдунья ещё раз обернулась. Её изобретение у всякого, кто увидел его со стороны, вызвало бы приступ истерического смеха. Но девчонка уж точно не разделила бы ничьё веселье.
Когда маг рухнул с лошади в снег и упокоился там не шевелясь, ведьма взвыла от отчаяния. Некоторое время она пыталась привести волшебника в чувство. Девушка трясла его, хлопала по замёрзшим щекам, умоляла, упрашивала, грозила, плакала – всё было бесполезно. Утешало одно – он всё-таки был жив. Пока. А это означало, что следовало срочно что-то предпринимать. Вот только что? К счастью, юная колдунья с детства отличалась изрядной смекалкой. Не растерялась и в этот раз.
Она, конечно, позволила себе несколько минут поплакать, сидя в сугробе и загребая руками рыхлый снег. Некоторое время даже жалко скулила, но потом всё-таки собралась с мыслями и решила действовать. Всё-таки упрямство присуще каждой колдунье, как ни крути, а хорошая ведьма должна уметь бороться. Поскольку, что есть жизнь ведьмы? Только борьба. Вот Люции и пришлось, кусая губы, да вытирая рукавом шмыгающий нос браться за дело. Само собой – поднять Тороя в седло она не могла, Илана – да, но Тороя… Девушка пробовала, было, оторвать мужчину от земли путём хитрых заклинаний, но силёнок не хватило – все её немногочисленные магические способности ушли на то, чтобы разбудить лошадей, так что… Приходилось орудовать безо всякого чародейства. Люция понимала – времени у неё крайне мало. Можно даже сказать – совсем нет. Без движения да на этаком морозе волшебник замёрзнет прямо во сне.
Как и всякая лесная ведьма, Люция никогда не блуждала в лесу. Да чего там говорить! Ей было бы куда как проще потеряться где-нибудь на улицах оживлённого Мирара, чем в самой глухой и непролазной чащобе. Мало того, совсем недавно именно над этим лесом колдунья пролетала на помеле, ну, когда пряталась от стражников и запутывала следы. Именно тогда она и заприметила в окрестностях небольшую сторожку. По счастью, домик должен был находиться где-то неподалёку. И вот теперь колдунья собиралась дотащить до него своих бесчувственных спутников. В маленькой избушке странников ждала крыша, четыре стены и хоть какой-то очаг. Это сейчас казалось самым главным. В сторожке Люция сможет согреться и заняться Тороем. Она подозревала, что без помощи волшебных лекарских отваров маг попросту не выживет. Потому-то, стиснув зубы, ведьма решила действовать.
* * *
Чёрные силуэты елей двоились перед глазами, порывы ветра срывали с веток снег и щедро осыпали им колдунью. Однако она давно уже не обращала внимания на подобные мелочи. Девчонка плелась через сугробы, сдавлено и сипло дыша. Первые несколько шагов у Люции ещё были силы на то, чтобы грязно и непотребно ругаться от злости на собственную хилость, но очень скоро ведьма поняла – радующие душу крепкие деревенские ругательства годны только для того, чтобы сбиваться с дыхания и быстрее уставать. А потому она понадёжнее стиснула зубы и теперь крыла снег, холод, темноту да бездорожье мысленно.
Ведьма торопилась. Она боялась, что из чащи в любой момент могут вынырнуть волки. Лесную колдунью, конечно, не тронет ни один хищник, даже самый свирепый, но так это ведь лесную колдунью, а не её спутников. Потому-то Люция старалась идти настолько быстро, насколько это возможно. Время от времени живое воображение, нет-нет, да играло с девушкой злую шутку, время от времени ей мерещились светящиеся жёлтым огнём глаза. Пару раз даже показалось, будто в сиреневом полумраке, пригибаясь к снегу и скользя носом по сугробам, крались поджарые хищники. Тогда ведьма гортанно выкрикивала несколько отвращающих заклинательных слов, которые обычно отпугивали дикое зверьё.
Колдунья пыхтела и отдувалась, но волокла Тороя вперёд, оставляя на снегу причудливые следы. Грустные лошадки брели рядом. Мальчишка лежал на широкой спине смирной кобылки, доверчиво прижимаясь щекой к тёплой шее животного.
Никогда в жизни юной ведьме не было так тяжело. Она шла, увязая в сугробах, волокла за собой бесчувственного мужчину, пыталась сморгнуть слёзы отчаяния и тихо всхлипывала. Через каждые тридцать шагов Люция останавливалась, чтобы хоть как-то перевести дух и заодно оглянуться на Тороя – жив ли? Маг был бледен, голова безжизненно моталась из стороны в сторону.
Девушка вспотела насквозь, от разгорячённого тела валил пар, так что даже зябкие сиреневые сумерки больше не могли заморозить тянущую свою ношу ведьму. В полумраке она ковыляла вперёд, иногда наклоняясь, чтобы закинуть в рот пригоршню снега и утолить жажду. Лошади покорно брели рядом и время от времени неодобрительно косились на упрямую колдунью. Она в свою очередь косилась на них, умирая от досады – у неё было ДВА коня и всё же приходилось самой брести по сугробам и тащить бесчувственное тело, упираясь изо всех сил. Пот тёк по лбу и вискам, струился по спине, платье вымокло насквозь и липло к телу. Только ноги совершенно окоченели и промокли, а каждый шаг давался путём неимоверного усилия. Ведьма всхлипывала, смахивала с лица солёную влагу и брела дальше. Ей казалось, что каждый новый шаг станет последним – вот-вот, ещё немного и она умрёт от усталости. Умрёт прямо в сугробе. Слёзы упрямства и злости катились из глаз, они смешивались с потом, капали с подбородка и, словно переливчатый бисер падали в снег.
Люция знала – она не упадёт и не умрёт. Она дойдёт до сторожки, как бы то ни было – добредёт, доковыляет, доползёт, дотащится!
* * *
Когда сторожка и впрямь вынырнула из сумерек, остатки сил разом покинули ведьму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Колдунья ещё раз обернулась. Её изобретение у всякого, кто увидел его со стороны, вызвало бы приступ истерического смеха. Но девчонка уж точно не разделила бы ничьё веселье.
Когда маг рухнул с лошади в снег и упокоился там не шевелясь, ведьма взвыла от отчаяния. Некоторое время она пыталась привести волшебника в чувство. Девушка трясла его, хлопала по замёрзшим щекам, умоляла, упрашивала, грозила, плакала – всё было бесполезно. Утешало одно – он всё-таки был жив. Пока. А это означало, что следовало срочно что-то предпринимать. Вот только что? К счастью, юная колдунья с детства отличалась изрядной смекалкой. Не растерялась и в этот раз.
Она, конечно, позволила себе несколько минут поплакать, сидя в сугробе и загребая руками рыхлый снег. Некоторое время даже жалко скулила, но потом всё-таки собралась с мыслями и решила действовать. Всё-таки упрямство присуще каждой колдунье, как ни крути, а хорошая ведьма должна уметь бороться. Поскольку, что есть жизнь ведьмы? Только борьба. Вот Люции и пришлось, кусая губы, да вытирая рукавом шмыгающий нос браться за дело. Само собой – поднять Тороя в седло она не могла, Илана – да, но Тороя… Девушка пробовала, было, оторвать мужчину от земли путём хитрых заклинаний, но силёнок не хватило – все её немногочисленные магические способности ушли на то, чтобы разбудить лошадей, так что… Приходилось орудовать безо всякого чародейства. Люция понимала – времени у неё крайне мало. Можно даже сказать – совсем нет. Без движения да на этаком морозе волшебник замёрзнет прямо во сне.
Как и всякая лесная ведьма, Люция никогда не блуждала в лесу. Да чего там говорить! Ей было бы куда как проще потеряться где-нибудь на улицах оживлённого Мирара, чем в самой глухой и непролазной чащобе. Мало того, совсем недавно именно над этим лесом колдунья пролетала на помеле, ну, когда пряталась от стражников и запутывала следы. Именно тогда она и заприметила в окрестностях небольшую сторожку. По счастью, домик должен был находиться где-то неподалёку. И вот теперь колдунья собиралась дотащить до него своих бесчувственных спутников. В маленькой избушке странников ждала крыша, четыре стены и хоть какой-то очаг. Это сейчас казалось самым главным. В сторожке Люция сможет согреться и заняться Тороем. Она подозревала, что без помощи волшебных лекарских отваров маг попросту не выживет. Потому-то, стиснув зубы, ведьма решила действовать.
* * *
Чёрные силуэты елей двоились перед глазами, порывы ветра срывали с веток снег и щедро осыпали им колдунью. Однако она давно уже не обращала внимания на подобные мелочи. Девчонка плелась через сугробы, сдавлено и сипло дыша. Первые несколько шагов у Люции ещё были силы на то, чтобы грязно и непотребно ругаться от злости на собственную хилость, но очень скоро ведьма поняла – радующие душу крепкие деревенские ругательства годны только для того, чтобы сбиваться с дыхания и быстрее уставать. А потому она понадёжнее стиснула зубы и теперь крыла снег, холод, темноту да бездорожье мысленно.
Ведьма торопилась. Она боялась, что из чащи в любой момент могут вынырнуть волки. Лесную колдунью, конечно, не тронет ни один хищник, даже самый свирепый, но так это ведь лесную колдунью, а не её спутников. Потому-то Люция старалась идти настолько быстро, насколько это возможно. Время от времени живое воображение, нет-нет, да играло с девушкой злую шутку, время от времени ей мерещились светящиеся жёлтым огнём глаза. Пару раз даже показалось, будто в сиреневом полумраке, пригибаясь к снегу и скользя носом по сугробам, крались поджарые хищники. Тогда ведьма гортанно выкрикивала несколько отвращающих заклинательных слов, которые обычно отпугивали дикое зверьё.
Колдунья пыхтела и отдувалась, но волокла Тороя вперёд, оставляя на снегу причудливые следы. Грустные лошадки брели рядом. Мальчишка лежал на широкой спине смирной кобылки, доверчиво прижимаясь щекой к тёплой шее животного.
Никогда в жизни юной ведьме не было так тяжело. Она шла, увязая в сугробах, волокла за собой бесчувственного мужчину, пыталась сморгнуть слёзы отчаяния и тихо всхлипывала. Через каждые тридцать шагов Люция останавливалась, чтобы хоть как-то перевести дух и заодно оглянуться на Тороя – жив ли? Маг был бледен, голова безжизненно моталась из стороны в сторону.
Девушка вспотела насквозь, от разгорячённого тела валил пар, так что даже зябкие сиреневые сумерки больше не могли заморозить тянущую свою ношу ведьму. В полумраке она ковыляла вперёд, иногда наклоняясь, чтобы закинуть в рот пригоршню снега и утолить жажду. Лошади покорно брели рядом и время от времени неодобрительно косились на упрямую колдунью. Она в свою очередь косилась на них, умирая от досады – у неё было ДВА коня и всё же приходилось самой брести по сугробам и тащить бесчувственное тело, упираясь изо всех сил. Пот тёк по лбу и вискам, струился по спине, платье вымокло насквозь и липло к телу. Только ноги совершенно окоченели и промокли, а каждый шаг давался путём неимоверного усилия. Ведьма всхлипывала, смахивала с лица солёную влагу и брела дальше. Ей казалось, что каждый новый шаг станет последним – вот-вот, ещё немного и она умрёт от усталости. Умрёт прямо в сугробе. Слёзы упрямства и злости катились из глаз, они смешивались с потом, капали с подбородка и, словно переливчатый бисер падали в снег.
Люция знала – она не упадёт и не умрёт. Она дойдёт до сторожки, как бы то ни было – добредёт, доковыляет, доползёт, дотащится!
* * *
Когда сторожка и впрямь вынырнула из сумерек, остатки сил разом покинули ведьму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181