― А вы уверены, что хотите знать? ― великий сыщик резко повернулся лицом к другу так резко, что рассохшееся кресло возмущённо крякнуло по-утиному.
― Если вы мне не доверяете, Холмс... ― обиженно начал Ватсон, но тот его прервал:
― Дорогой друг, если бы я вам не доверял, то не завёл бы этот разговор. Честно говоря, мне давно хотелось посвятить вас во все подробности этой истории. Но я был связан словом, данным вашему коллеге. Сейчас обстоятельства изменились. Никто не пострадает: главное действующее лицо выведено из игры. К тому же ваша книга уже написана, так что память о семье Баскервилей останется такой, какой её хотел видеть этот благородный человек.
― Что-то случилось с доктором Мортимером? ― голос Ватсона задрожал от волнения.
― Успокойтесь, с ним всё в порядке. Да я и не его имел в виду. Ладно, давайте уж начнём с начала. Или, вернее, с конца, так удобнее. С вашей книги. Я её, признаться, не читал. Но не сомневаюсь, что вы представили на суд публики образцовое произведение.
― Вы мне льстите, ― пробормотал доктор.
― Нет, нет, это отнюдь не комплимент. Во всяком случае, я сам не вижу в этом ничего особенно замечательного ― ну, скажем так, куда меньше, чем в хорошо приготовленной яичнице с беконом. Но я не сомневаюсь, что в обсуждаемом нами опусе присутствуют все ингредиенты, которые делают сочинение занимательным. Смерть, интрига, опасность, любовь, немного мистики, счастливый финал с полным разоблачением всех тайн, оказавшихся ужасными, но всё же посюсторонними... не так ли?
― Да, но всё это было в реальности, ― напомнил Ватсон. ― Мне до сих пор снится та ночь, когда ...
― Не продолжайте, Ватсон. Вы имеете в виду появление собаки и исчезновение Стэплтона?
― Исчезновения? Вы намекаете, что этот негодяй жив? ― изумился Ватсон. ― Впрочем, да, тело не было найдено... Возможно, вы правы. Но что это меняет?
― Многое, Ватсон, очень многое! В отличие от пикантной ситуации с Авелем, простёртый на земле труп оставляет немного простора воображению. По сути дела, мы можем выдвигать всего три гипотезы о причинах его плачевного состояния: несчастный случай, самоубийство, убийство. Хотя нет, и тут есть нюансы. Убийство может быть замаскировано под самоубийство или под несчастный случай. Встречались в моей практике также самоубийства, замаскированные под несчастный случай, ради сохранения репутации, и даже самоубийства, замаскированные под убийство, ради мести или просто из ненависти. Наконец, бывают даже самоубийства, которые есть лишь средства для убийства других людей ― и я весьма опасаюсь, что когда-нибудь это станет распространённым явле... о дьявол! ― Холмс взмахнул погасшей трубкой, извергающей серый пароходный дым. ― Мне урок, ― сказал он, извлекая из кармана халата длинную фосфорную спичку. ― Итак, сами посудите: даже тело с явственными следами насильственной смерти, и то оставляет простор для догадок. Но отсутствие тела расширяет сферу возможного почти до бесконечности. Кто он, исчезнувший? Мёртвый или живой? Беглец ли пленник? Скрывается от возмездия или сам готовит месть? Наконец, преступник он или жертва? Или жертва собственного преступления ― ведь такое тоже случается?
― Простите, Шерлок, но вы разгадывали подобные загадки, и не раз, ― решительно прервал Ватсон это затянувшееся рассуждение. ― Мне кажется, в данном случае искать Стэплтона....
― В данном случае, ― великий сыщик, наконец, справился со своими курительным инструментом и с наслаждением затянулся, ― искать Стэплтона было бы с моей стороны по меньшей мере глупо, да и бесчестно. Но я не закончил. Итак, Стэплтон исчез. Но было ещё одно исчезновение, на которое вы, кажется, не обратили никакого внимания. Что случилось с его супругой?
― Не помню... ― потёр лоб Ватсон. ― Кажется, уехала куда-то. В конце концов, какое это имеет значение?
― Мой дорогой доктор Ватсон, я неоднократно говорил вам, что в работе сыщика не существует мелочей. Литераторам легче. Вы, наверное, в своём романе бросили миссис Стэплтон где-нибудь в сердце Гримпенской трясины, а потом говорили о ней исключительно в прошедшем времени?
― Что-то вроде этого, ― подтвердил доктор. ― Я закончил тем, что упоминал эту женщину в качестве причины нервного расстройства сэра Генри. Он ведь был влюблён...
― Именно, Ватсон, именно! ― Холмс вынул изо рта трубку и положил её на пол. ― Кажется, мне пора ограничить количество потребляемого мною никотина: он уже перестаёт на меня действовать прежним образом... Хорошо, зайдём с другого конца. Откуда взялась эта красотка?
― Кажется, ― неуверенно произнёс Ватсон, ― вы мне говорили, что Стэплтон женился на ней в Коста-Рике...
― Да. Причём она считалась одной из самых известных красавиц страны. Спрашивается: почему вдруг прекрасная девушка связывает свою судьбу с ним. С человеком невыразительной, на взгляд женщины, наружности? Небогатым? Без связей и репутации?
― Но ведь она любила его, ― растерянно сказал доктор. ― Я же помню, как она рыдала и говорила о мучениях, которым её подвергал этот негодяй...
― Вот, вот он, здравый смысл, который так кичится своей солидностью! ― Холмс шлёпнул себя по ляжке. ― Только в дрянных книжках любовь может вспыхнуть от случайной искры и потом не гаснуть ни на каком ветру, даже самом сильном. В действительности же это святое чувство требует растопки, а гаснет, увы, от малейшего дуновения ветерка. Прекрасная женщина влюбилась с первого взгляда в ничем не примечательного мужчину, вышла замуж, отвергнув все блестящие партии, и потом терпеливо переносила бедность, безвестность, унылую жизнь, унижения, даже побои ―
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14