— Вот теперь и к главному подошли, — продолжил Реклознатец, когда они утолили голод — вроде и не трудились усердно, а есть все равно хотелось. — Здесь все одним узлом завязано. Что ты хочешь первым знать, мне понятно: куда идти. Отвечу: как раз туда, где арфы делают. А вот почему, про то речь опять долгая. Начать снова с бусины придется.
И тут колдун заново принялся плести бисерный узор, и так ловко дергал он за его ниточки, так верно ложились все до единой бисеринки на место, что Мирко дивился только, как успел старик за столь краткое время расставить по местам все, над чем сам он бился днями пути, рассуждая и тысячи раз воскрешая в памяти виденное. У колдуна все выходило складно и понятно, но куда как трудно и худо. Судьба, вроде дарившая Мирко удачи на всем пути, оказалась куда коварнее и хитрее. Впрочем, именно этого мякша опасался и ждал еще с той ночи, когда считал в небесах звезды перед встречей с Антеро.
По словам колдуна выходило, что малый народ неслучайно отдал бусину в руки людей. Просто так подобные диковины не дарят, это тебе не шишка сосновая. Вряд ли угасающее племя, таящееся на островах четского болота, хранит у себя россыпи этаких бусин и раздает их направо и налево, как заблагорассудится. Видно, сокрыто было в этой бусине нечто древнее, наследное из тех времен, когда прорубались подземные ходы в этом острове, когда менялось русло Смолинки и стояли вкруг Сааримяки крутые лесистые горы. Неспроста вышло и так, что именно Антеро Суолайнен получил эту бусину. С дедом, отцом и один Антеро часто ходил на болота, а уж зоркий малый народ, видно, знал всякого, кто ходит близ его владений. Конечно, Суолайненов приметили за их необычность, называемую в родном селе «чудачеством», а Антеро выбрали за его молодость: не стали бы отдавать такую вещь деду Тойво, не слишком надежным хранителем стал бы и женатый Йорма. А бусине нужен был тот, кто будет ее хранить, и Антеро пришелся как нельзя лучше. Расстаться же с бусиной малый народ заставило знание неминуемого скорого исчезновения их племени — старого и, видно, пережившего все мыслимые сроки, какие может существовать народ. Нужен был наследник, и наследник был избран.
Что до волшебных свойств этого голубого чуда, старик полагал следующее. Мятущаяся душа видела в бусине край, где можно найти то, что другие люди ищут всю жизнь, а обрести не могут: так и уходят, втайне недовольные всем, что успели, а еще больше тем, что не успели сделать. Бусина открывала человеку его тайные, невнятные прежде самому устремления и показывала место, где им суждено свершиться, и как достичь самого заветного — покоя, лада с самим собой и миром. Иное дело, что, попади такая в лапы к черной душе, она и ей бы открыла заветные места, и только боги тогда пережили бы то, что могло бы случиться. Бусина, конечно, была всего лишь вещью, но у вещей с такими свойствами получается своя собственная судьба, повороты которой гораздо круче многих людских судеб, а жизнь значительно длиннее человечьей. Известно, что вещи имеют свою власть над людьми: слабая душа подчиняется собственному богатству, рука, получившая меч, тянется убить. Что же говорить о диковинке, что дает, кажется, ключ к счастью? Никто, конечно, доподлинно не скажет, но вдруг тот, чья тень вновь надвинулась из снежных северных пустынь, тоже знал об этом ключе и тоже захотел им завладеть? Кто знает, кем была послана дикая охота? Тот, в синей войлочной шапке, с длинной белой бородой — кто он был? Может, еще один забытый и до времени сокрывшийся Дух или бог? А может, и слуга того, кто шел с севера.
Но нужен охотникам был не Мирко, а то, что он нес в кармане, — бусину. А маленький голубой шарик словно чувствовал, кто ведет за ним погоню. И направление, откуда эта беда нагрянет. Сотворило пронизку, должно быть, доброе существо или сущность, и бусина бежала тени. Только решил Антеро податься на север, и бусина ушла от него, каменным зерном затерялась в земле болотной островины. И стала терпеливо дожидаться, пока явится человек, идущий на юг. И ведь не любому мимохожему попала в руки, а, можно сказать, спутнику, который уходил от того же, что и она. Хотя нельзя никак было называть хозяином того, кто носил бусину при себе, — у нее не могло быть хозяина, ибо она показывала то, что было на самом деле, а не то, что просили или хотели. Тем не менее прежнего своего владельца она не позабыла: будто бы нарочно явилась Антеро, чтобы попрощаться с ним. Станет ли сопровождать она Мирко на всем его пути, было неизвестно. Может, проведет его через всю жизнь, может, завтра потеряется, а может, как и с Антеро, покинет мякшу, едва им окажется не по пути либо когда он точно будет знать, где это место со старыми башнями над морской пучиной. Конечно, Мирко следовало бы приметить, как стоят там ночные светила, тогда, может быть, Реклознатец вернее подсказал бы время и место. Но кто знает, как далеко находится тот край. Ведь, может, и звезды там другие, невидимые из тех мест, где побывал колдун.
Если бескрайние воды простираются там на закат от берега, а суша уходит на восход, где на горизонте виднеются горы, это и вправду может быть берег западного моря. Но Реклознатец не ходил дальше Промозглого Камня и в жизни не встречал тех, кто прошел бы земли за Камнем от гор до последнего моря. Старика смущало, что Мирко увидел покинутую крепость и дикие бескрайние леса, в то время как, по словам купцов и редким, доходившим на север, свиткам арголидских мудрецов, страны за Камнем были густо заселены, и за полдня пути можно было в любом месте доехать от одного города до другого. Про западное море в свитках тоже упоминалось, но, видно, не те рукописи попались колдуну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157