Лия, захлебываясь слезами, продолжала трясти Ростислава. Юноша не отвечал. Он больше не светился, дыхание было слабым и прерывистым, и только сердце бешено билось в ребра, гоняя обедненную кровь по жилам. В общем, все симптомы магического перенапряжения были налицо. На его груди, оплетя туловище, рос цветок лотофага, которым мог быть только Мирлас, но ни на какой зов он не отвечал. Видимо, был занят чем-то более важным, чем болтовня, или же зеленый туман блокировал псионику.
— Грэг! — позвала ворожея. — Помоги мне его отсюда вытащить.
— Угу. — Шакмар если не с легкостью, то без явного напряжения, взвалил на спину Избранника, замотав того в его собственные крылья. — Быстрее на корабль.
Они поспешно вернулись на летающую машину, после чего та со скрежетом вылезла из бреши и начала подниматься в прокопченное небо острова Горнагар.
Когда в зал осторожно заглянули несколько гросков, корабль Радужного Города был уже далеко…
Свет. Такой яркий, белый, словно снег высоко в горах, но не слепящий. Теплый, согревающий, но не горячий или обжигающий. Ростислав летел в этом свете то ли вверх, то ли вниз, а может быть, и висел на месте, ведь у него не было никакой возможности определить свое местоположение относительно чего-либо. Кругом был только яркий белый свет. Ни верха, ни низа, ничего. Ростислав не видел собственного тела, да и не чувствовал его. Вообще нечто подобное имело место в мороке лотофагов, но здесь ощущения были несколько иными.
— Где я? — спросил Ростислав, и голос прозвучал четко и громко, но без малейшего эха. Значит, и стен тут никаких не было.
Юноша прислушался. Вроде бы где-то на самой границе слуха играла тихая музыка, словно кто-то перебирал тонкие струны линшела. Причем мелодия поразительно напоминало ту, что когда-то играл Эай на перилах балкона в Радужном Городе.
Ростислав сосредоточился и потянулся сознанием к музыке. В следующий миг его куда-то потащило, и вскоре он оказался висящим в бескрайнем небе, наполненном мягким пухом облаков и какими-то сгустками яркого света, напоминающими яркие звезды примерно с дом величиной. Ростислав висел возле одной из таких звезд. Он снова чувствовал тело, но крыльями махать не требовалось — гравитации тут, похоже, не было.
— Где я? — спросил Ростислав и тут же схватился за голову — настолько сильным был мысленный ответ. Не слова — поток образов, ощущений, чувств…
«Твое тело — в Каеноре. Твоя душа — вне его». Ростислав не привык общаться псионически на таком уровне, поэтому продолжил спрашивать вслух:
— Хорошо, тогда где моя душа?
В следующий миг он снова болезненно поморщился от потока пси-энергии.
«Ты перешел грань между мирами, когда призвал в свое тело слишком много Светлой Силы. Твоей душе не нашлось там места после того, как ты сразил лорда Деймоса. Ты можешь вернуться, но навсегда потеряешь часть сил…»
— Да наплевать! — воскликнул Ростислав. — Мне тут делать нечего!
«Ты еще не выслушал о возможных…» — начал голос.
— И слушать не хочу, — перебил юноша. — Отправляйте меня назад.
В следующий миг небо и свет исчезли, а вместо них пришла Боль…
Грэг вел машину третьи сутки. За это время пришлось отбиться от восьми аэрродов и трех гаррских команд, которые, видимо, пылали жаждой мести к убийцам своего генерала. Только нападения заставляли Лию отходить от лежащего без чувств Ростислава. Тот не приходил в себя, а очнувшийся Мирлас попросил дать ему еще пару дней, не объяснив причин. Сам Избранник выглядел ужасно: истощенное тело, искаженное мукой лицо, мертвенная бледность. Это было или последствие сильного магического истощения, или действие проклятия погибшего лорда Деймоса — никто с точностью сказать не мог.
Именно поэтому Лия велела Грэгу гнать что есть мочи к Радужному Городу, к Силе его целителей. Она, как обычно, сидела возле кровати, на которой лежал Ростислав, когда тот неожиданно дернулся, захрипел и выгнулся дугой. В следующий миг в сознании Лии раздался голос Мирласа: «Лия, он возвращается!»
Но ворожея уже и сама знала, что делать в таких случаях. Она схватила дергающегося Ростислава за руки и произнесла короткое заклинание, передающее часть боли самой Лии, а поток исцеляющей энергии устремился в тело юноши. Ворожея самым жалким образом пискнула от боли, обрушившейся на нее, почувствовала, как по щекам покатились слезы. Впрочем, Ростиславу приходилось еще хуже — он орал хриплым голосом, а из его рта и носа обильно текла кровь.
Мирлас, который до этого просто лежал на груди Избранника, теперь начал, стремительно разрастаясь, оплетать Ростислава стеблями, словно какой-то зеленый спрут щупальцами. Юноша бился недолго, спустя пару минут он резко расслабился и рухнул на постель. Лия тут же обняла его и прижала к себе, сотрясаясь от сдавленных рыданий.
Ростислав открыл глаза и вяло обнял любимую рукой.
— Ну всё, — тихо сказал он. — Я вернулся… вернулся…
— Ростик… я так боялась за тебя. — Лия подняла на него полные слез глаза. — Твоя душа покинула тело после…
— Да, да… мне уже сказали… — Избранник улыбнулся.
— Кто? — спросила Лия, вытирая влажным платком кровь с лица Ростислава.
— Я не знаю, — ответил тот. — Но их было много, и они были похожи на… на огни в небесах.
— На огни?.. Как звезды?..
— Вроде того. А откуда ты знаешь?
— Потом… всё потом, — Лия прильнула к юноше. — Как ты?
— Ужасно, — Ростислав улыбнулся. — Устал, как не знаю кто…
— Ты чуть не устал до смерти. Протащил сквозь тело столько Светлой магии, сколько при желании могло бы испепелить довольно большой остров. И это всё вытеснило твою душу из тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139