Демоны переглянулись, ухватились за ребра скелета, возвращаться обратно им не хотелось. Ди принялся ногами сталкивать старика со скелета, распорол Солпо бок острыми когтями. Старик продолжал целенаправленно ломать шею скелету, не замечая рваного лоскута на правом боку. Из раны хлестала кровь, кусок мяса с волокнами ткани рубашки, оторвался от тела, после очередного удара Ди, попал на Антифрикцио. Молодого человека снова стошнило.
Верзун внимательно смотрел на кошку, ее сил явно не хватало, чтобы отправить демонов в Вечные Сумерки. Жертва старика и вовсе была напрасной, он шатал скелет, кошка скользила по черепу, и поток энергии не всегда попадал на демонов. В Верзуне заговорили чувства, они стали гораздо сильнее, после высвобождения сердца и уже не боялись всесильного ранее разума:
— Бедный старик, он гибнет. Умирает на твоих глазах, Верзун. Неужели ты ему не поможешь?
— Ему не стоит вмешиваться, — не смолчал разум.
— Но почему? Он всесилен. Теперь нашему хозяину даже инкубы не страшны. Оружие против Верзунов устарело и прекратило быть смертельным. Он может одним щелчком выбросить этих демонов из нашего мира и спасти старика.
— Старика уже не спасти. Посмотри, кровь хлещет как из туши на бойне. Хозяин может убить кого угодно, но не способен вылечить даже от свинки. Кроме того…— разум замолчал.
— Говори же, — поторопили чувства.
Посмотрите на Корделию. В ней просыпается магическая сила. Помешай мы сейчас, магия крылатой девушки может уснуть вечным сном.
— Что же в этом страшного?
— Магические силы не находя выхода наружу будут пожирать ее изнутри. Это гибель для нее.
— И поэтому хозяин…?
— Хозяин знал об этом с самого первого знакомства с крылатой девушкой.
Верзун сжал кулак, чувства торопливо угасли. Это хорошо, потому что сейчас от них больше вреда, чем пользы. Он ждал.
Корделия потеряно стояла возле высокого дерева, не сводя глаз с кошки. Она сразу узнала свою милую домашнюю кошечку, дымчатый пушистый комочек. Мама предупреждала об опасности, о помощи кошки. Неужели сейчас самая большая опасность? Ведь Ди, Би, Ла не угрожают лично ей, или она ошибается. Крылатая девушка закрыла глаза, внутри, в самом сердце снова зарождалась неведомая сила. Снова, как когда-то, возле одинокой избушки, когда она увидела избитую женщину. Непонятная сила стала обретать облик белоснежного лебедя, он расправил крылья, вытянул шею. В прозрачных голубых глазах вспыхивали желтые искры, по шее, крыльям пробегали волнистые черные полосы. Лебедь не двигался с места, выжидающе глядя на душу Корделии. Душа заметалась, девушка ощутила боль, лебедь чего-то ждал. Чего? Внезапно Корделия прозрела. Она должна сделать выбор, извечный выбор между добром и злом. Сила проснувшаяся в ней хотела знать, кому служить: душе или темной бездне, гнездящейся в подсознании.
—50-
По лужайке пронесся холодный ветер. Лина поежилась, посмотрела на крылатую подругу. Та светилась ровным серым светом, ноги не касаются земли, руки раскинуты в стороны, словно для объятий. Верзун стоит неподалеку, поза напряженная, явно понимает, что происходит. Но ничего не предпринимает, ждет.
Члерка со страха попыталась залезть на дерево, дерево изловчилось сбило ее веткой еще внизу. Вместе с тучной женщиной с дерева свалились крылатый мужчина и маленький Паучок. Тхара, увидев Шамана, оскалила зубы, собралась было броситься на него, расцарапать красивое лицо. Но взглянув на Корделию передумала, не время сейчас, для острастки погрозила Шаману пальцем. В ответ он послал воздушный поцелуй. Полузверь покраснела.
Сто двадцать пятого моментально утащили к себе соплеменники. Он хныкал, тянул все восемь ручек к Шаману. Девяносто восьмой усадил сто двадцать пятого на колени, успокаивал, совал морковку. Но девочка была безутешна, даже морковка из рук брата не могла ее успокоить. Пауки перебрались на верхние ветки липы, но уйти не захотели. Шаман, видя слезы Морковки, невольно потянулся к ней. Влез на дерево с Пауками, без страха сел рядом, они с уважением посмотрели на крылатого мужчину. Морковка мгновенно перебралась на колени Шамана, прижалась к теплому плечу и затихла. На щеке Тхары блеснула слезинка, полузверь стала чрезвычайно сентиментальной.
Ди, Би, Ла во все глаза смотрели на кошку, попытались сбросить ее костлявыми руками, но мешал старик. И чего он к ним пристал? А тут еще Ла заметил появление новых персонажей, ходячие трупы. Что им всем надо? Ведь демоны хотели только одного, поесть душ и скоренько вернуться в Вечные Сумерки. Ну, разве они многого просят, странные какие-то эти жители верхнего мира. Внимание Ди привлек совсем маленький труп: кожа почти сползла с круглого личика, кое-где торчали пряди светлых волос, на шее рваная рана, сквозь нее просвечивают шейные позвонки, но вот глаза. В глазах не было обычного для мертвецов безразличия, словно в изувеченном теле продолжала жить душа. Совершенно невероятно, ведь рана явно нанесена демоном, значит, душа должна стенать в Вечных Сумерках, оплакивая свою несчастливую судьбу. Подобной участи можно было избежать, только если в верхнем мире остался человек, который помнил о погубленной душе каждую минуту, любил и стремился к ней всей своей душой. Малец тянул ручонки к старику, что висел на скелете, словно груша.
— Дидо! Дидо, мне страшно.
Старик Солпо из последних сил держался за скелет Игана, он почти сломал шею ублюдку, убившему внука. По морщинистому лицу струился пот, ноги скользили по земле, наверно из-за крови. Мельком взглянул на свой бок, с первого взгляда видно, он не жилец на этом свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77