Сарио еще не определил, какие чувства вызвало у него это открытие.– Я могу кое-чему научить, но не сейчас. – Сарио вновь посмотрел на мальчика, в глаза, полные надежды и волнения. – Игнаддио… Надди?Мальчик кивнул – уменьшительное имя его вполне устраивало.– Я согласен стать твоим муалимом, но сначала ты должен взять у других наставников все что можно. Прежде чем нарушать каноны, необходимо их изучить.– Будто сам их когда-нибудь изучал, – пустила шпильку Сааведра."Кажется, мне неприятно, что она меня бросает ради другого”. Сарио неторопливо выбрал уголек, взвесил на ладони, покрутил в пальцах, удовлетворенно кивнул.– Надди, сейчас тебе лучше уйти. Ты, наверное, уроки прогуливаешь?– Не-а. – Мальчик победно улыбнулся. – Это и есть мой первый урок. И я не буду путаться под ногами, честное слово.– Разве ты любишь работать, когда стоят над душой? Улыбка сгинула.– Нет.– Надди, всему свое время. Сегодня будет только набросок. Вот начну писать, тогда и отвечу на все твои вопросы. Игнаддио перевел взгляд с Сарио на Сааведру.– Просто вы хотите спокойно поругаться, вот и гоните меня. Чтобы не расхохотаться, Сааведра прикусила губу, а Сарио стиснул зубы и нахмурился.– Ты прав, – коротко сказал он.Игнаддио опешил – он не ожидал такой прямоты. Часто моргая, он повернулся и вышел со слезами на глазах. Сарио с улыбкой взглянул на Сааведру.– Видала? Даже этот мальчишка понял, что ты вредина и злюка.– При нем я не бываю ни врединой, ни злюкой. Разве лишь когда речь заходит о тебе…– И часто это бывает?– Чаще, чем хотелось бы. – Она убрала с лица непокорный локон. – Почему ты с ним так суров? Надди очень старается, хочет стать таким, как ты.– Хочет стать мной. – Сарио вновь ухмыльнулся. – Должность Верховного иллюстратора уже не сказка. Сегодня любой мальчишка грезит о моей должности.– Ну, и что тут плохого?– Конечно, это вполне естественно, дети есть дети. Но они переоценивают свои способности. Отставка не входит в мои планы.– Когда-нибудь войдет. – Она небрежно махнула рукой. – Через десять лет или пятнадцать… Начнут распухать суставы, пальцы потеряют гибкость…– Думаешь, потеряют?– Если только ты не раздобыл надежное лекарство от костной лихорадки. – Она ухмыльнулась. – Раздобыл? Он тоже ухмыльнулся.– Эйха, нет.Она не сводила глаз с его лица.– Странно. Ты вполне отдаешь себе отчет, что лет через двадцать обязательно потеряешь должность, которую получил с таким трудом. И при этом выглядишь совершенно спокойным.– Ведра, двадцать лет – немалый срок.– Кто бы говорил! Помнится, тебя всегда возмущало, что иллюстраторы к сорока годам превращаются в развалины, а к пятидесяти – в покойников.– Мне и сейчас это не по вкусу, – согласился Сарио, – однако я могу наслаждаться всеми выгодами моего положения. – Он приблизился к ней. – Давай мы об этом побеседуем, пока ты будешь стоять… вот здесь, граццо.Сааведра не пошевелилась.– И все-таки зря ты так грубо вел себя с Надди.– Не грубее, чем муалимы – со мной. Ведра, ругаться можно и стоя.– И теперь ты решил на нем отыграться, да? Поиздеваться, как над тобой издевались?– Вполне возможно, издевательство – всего лишь педагогический прием. Я только ненасытнее становился…– И злее.– Наверное, и это необходимо хорошему ученику. – Он выжидающе посмотрел на нее, но она так и не встала. Наконец он не вытерпел. – Так мы сегодня начнем или нет?– С наброском ты и без меня справишься, – сердито сказала она. – При таком фоне я не нужна, и…– Не пойдет, – запротестовал он. – Я не хочу ничего упустить. Ты будешь передо мной от начала и до конца.– Зачем?Он устало вздохнул.– Может, мне спросить, зачем тебе нужно, чтобы Алехандро всегда был перед тобой, когда ты его пишешь?Она стиснула зубы. На щеках выступили пунцовые пятна.Сарио широко улыбнулся.– Граццо. Надеюсь, теперь ты будешь позировать?– Кажется, ты собирался ругаться? – Кажется, мы оба собирались.– Эйха, нет. Это был пустяк. Перестрелка. – Она говорила тише; по-видимому, уход мальчика и привычная пикировка с Сарио немного успокоили ее. – Игнаддио нужен хороший учитель. Он хочет стать хорошим мастером, только и всего.– Ты уверена?– У него есть способности.– Ведра, на свете много способных детей.– Но хорошими мастерами становятся немногие, – возразила она. – Ты тоже был одним из многих.– Но никто из них не поднялся на мою высоту.– Никто? – Она выразительно вскинула брови. – Я поднялась, Сарио. Правда, сейчас я немного ниже, потому что сижу. Но это поправимо.Она дождалась ухмылки – той самой, на которую его провоцировала.– Ты тоже была способной.– Всего-то навсего? – Она прижала руку к сердцу и язвительно сказала:– Раньше я считала, мне еще многому надо учиться. Но раз ты говоришь, что я была способной…– Могу предположить, что и осталась. Но ты не позволишь мне выяснить, велики ли твои способности, стоит ли тебя учить… Есть ли у тебя Дар. Хоть я и так знаю, что есть. Ты боишься.– Бассда! – Она вскочила с кресла, шагнула к нему, остановилась перед столом. – Хватит, Сарио. Ты вбил себе в голову, что от Ведры не будет толку, потому что ее не расшевелить ни колкостями, ни лестью. Ты вбил себе в голову, что у меня есть Дар, хотя всем известно: в роду Грихальва не бывает Одаренных женщин. Я не могу прыгнуть выше головы, и не надо твердить: “Можешь, но боишься”. Номмо Матра! Ты всегда был о себе высокого мнения, но это уже слишком. Сарио, ты не Сын, тебе не сидеть рядом с Матерью на Троне.– Эн верро. Но уж коли речь зашла о троне, осмелюсь напомнить: я стою у трона герцога.Удар попал в цель. Сарио заметил, как Сааведра съежилась, как напряглись ее плечи, как на пальцах, вцепившихся в край стола, побагровели ненакрашенные ногти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118