Но тем не менее сейчас его выразительное, не лишенное красоты лицо хранило суровое выражение.– Агво Раймон…– Семинно, – перебил тихий голос. Сарио обмер. Одно-единственное слово… но как много оно значит. Его охватил гнев, но не жгучий. Ледяной.– Вот как? Примите мои поздравления, семинно Раймон… Но это ничего не объясняет.– А что, должно?Нужно потянуть время. Чтобы взять себя в руки. Встреча с этим человеком – совершенно неожиданная встреча – напрочь разрушила тактический план Сарио. Он повернулся к двери и затворил ее подчеркнуто тщательно, даже щеколду опустил совершенно бесшумно. И добился чего хотел – обрел спокойствие и отрешенность. Повернувшись, увидел точно такую же бесстрастность на лице новоиспеченного семинно., Новость о его повышении не могла вызвать ничего, кроме тревоги. По меркам Вьехос Фратос, Раймон был очень молод, хоть и на десять с лишним лет старше Сарио. А по меркам Сарио, он был самым порядочным из Вьехос Фратос.По крайней мере до сего дня. Чтобы успокоиться, Сарио наполнил воздухом легкие, затем медленно обнажил ключицу и посмотрел на Раймона вопросительно и вызывающе.Раймон ничего не сказал, даже не шевельнулся; если и заметил красные пятна, ничем этого не выдал.«Так зачем же вы это сделали?»Заскрежетав зубами, Сарио отпустил кружево и посмотрел на Пейнтраддо. Действительно, на нем появились три маленьких пятнышка – там, где пламя коснулось краски.– Но ведь я ничего не сделал. – Он предельно понизил голос, чтобы не выплеснуть сдерживаемый гнев. – Ничего недозволенного.Раймон смотрел на него твердо, взор был ясен как солнечный день.– Ты их напугал.Чего-чего, а этого Сарио никак не ожидал. У него брови полезли на лоб.Раймон вздохнул, его губы тронула знакомая кривая улыбка.– Сарио, все мы через это прошли. Даже я не исключение. Добродушно-ироничный тон не остался незамеченным, но Сарио был слишком зол, чтобы отдать ему должное, чтобы идти на мировую с единственным Вьехо Фрато, которого он считал своим другом (если только можно считать другом одного из тех, кто его третировал с детства).– И все-таки как это понимать? – Сарио махнул рукой в сторону портрета. – Помнится, я своими ушами слышал, что Чиева до'Сангва применяется в редчайших случаях – когда кто-нибудь из Одаренных своим возмутительным поведением угрожает безопасности семьи. Разве я когда-нибудь это делал? А?– Это не Чиева до'Сангва, – сдержанно возразил Раймон. – Мы ничего такого не имели в виду. Это всего лишь предупреждение. И братья рассчитывают, что ты воспримешь его с пониманием.Это было невероятно. И нечестно. Подло.– Восприму с пониманием? То, что меня наказали за чьи-то страхи? – Сарио изумленно покачал головой; волосы, заждавшиеся стрижки, попали под развязанный ворот. – Раз вы на такое способны, вам бы не мешало посмотреть на себя. Я Признан в полном соответствии с обычаями, моя испытательная картина написана по всем правилам, и два месяца назад я принят в круг Вьехос Фратос. Тут комар носу не подточит, иначе бы я остался никем. Спрашивается, за что мне оказана такая честь, если вы меня боитесь?– Сарио, ты считаешь это честью? Или только способом достижения цели?Сарио заколебался, праведный гнев поумерился; вернулось уважение к незаурядному уму Раймона и напомнило: надо следить за языком.– У всех у нас одна цель: чтобы Верховным иллюстратором опять стал Трихальва, чтобы мы помогали герцогам управлять…– Но кое-кто боится этого, – перебил Раймон. – Серрано. И другие.И тут Сарио не сдержался. Темперамент взял верх над осторожностью.– Только не иллюстраторы! Разве не будет героем тот из нас, кто вернет семье утраченное положение?– И этим героем хочешь стать ты.– А почему бы и нет? – Сарио простер руки к Раймону. – Разве ты никогда не мечтал этого добиться?Резкие черты лица семинно немного смягчились.– Я в это верил.В груди Сарио заклокотал смех и вырвался на волю. Отлегло от сердца – кажется, он понят.– Ага! Эйха, вот видишь? Мы с тобой не так уж несхожи.– Но я не поставил перед собой такой задачи. – Снова в голосе Раймона появилась мягкая ирония. – Если бы завтра Бальтран до'Веррада умер, то, может быть… Но он не умрет, разве что от руки убийцы, да и это мало вероятно – народ его любит и в обиду не даст. Нам остается ждать, когда его сын получит власть и назначит нового Верховного иллюстратора, а я к тому времени буду слишком стар.Сааведра утверждала, что Сарио довольно часто выходит из себя, что люди в первую очередь обращают внимание на гнев, а не на значение его слов. Не без напряжения воли Сарио превозмог злость и вооружился здравым смыслом.– С детства нам внушают, что мы больше годимся для живописи, чем любой другой род в Тайра-Вирте. Но если у кого-нибудь из нас появится мечта стать Верховным иллюстратором, его обязательно накажут.– Не за мечту, – сказал Раймон. – За своенравие. За непочтительность. За слишком откровенные сомнения… опасные сомнения в устоях семьи. За несоблюдение компордотты. За стремление взять судьбу Дара в собственные руки.– Но ведь это мой Дар…– Нет, Сарио, это наш Дар. – В голосе Раймона появился холодок.Все-таки он – иль семинно и действует по поручению Вьехос Фратос.– Вот за что ты понес наказание. Это не твой Дар, не твоя цель, не твое предназначение, а наши! Рода Грихальва. Мы этого добиваемся ради благополучия семьи, а не ради честолюбия кого-то одного. Сарио, не имеет значения. Одарен ты или нет. У тебя есть долг перед семьей, ты обязан трудиться вместе с ней ради возвращения того, что когда-то было нашим.– И я этого добьюсь! – вскричал Сарио. – Раймон, не сажай меня на цепь! Дай мне выполнить долг, и я стану первым Грихальвой по правую руку от до'Веррады со времен нерро лингвы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118