— Какие картины? — спросила она.
Мальчик подождал, пока она говорила, а потом жестами сказал что-то отцу.
— Он имеет в виду «картины снов».
Эбер с сочувствием посмотрел на женщину.
— Не пугайтесь. Вы ведь, как я понимаю, ткачиха видений.
Туат кивнула.
— Значит, ваши с Ллайа занятия схожи. — Эбер задумчиво посмотрел на сына и глубоко вздохнул. — Ему ведом тайный язык как ни странно. Часами сидит и наблюдает за течением, а потом начинает понимать…
Старик встретился взглядом с Нанн. Эбер больше не казался чрезмерно задумчивым или слабоумным.
— Не знаю почему, но река избрала его. Она избрала его, — повторил старик с ударением, — а он создал язык движений, чтобы передавать мне свои знания.
Нанн поправила юбку и, взглянув на Туат, сказала:
— Принеси то, что ты видела.
Туат поспешила в свою палатку. Минуту спустя она вернулась и протянула Эберу пяльцы. Старик взял их бледными руками и стал рассматривать.
— Что случилось с Алааном?
— Похоже, он ранен, — отвечала Туат. — На ноге кровь.
Эбер поднес пяльцы к тусклому свету и прищурился. На ткани можно было разглядеть фигуру мужчины, лежащего в кольце огня среди теней деревьев, чьи ветви угрожающе тянулись к нему.
— Это не Страна-меж-Гор, — сказал Эбер, рассматривая изображение.
Ребенок уселся к отцу на колени и тоже стал разглядывать видение, воспроизведенное Туат.
Эбер показал на вышивку.
— А это не тени. И вовсе не ветви деревьев. Это лапы хищников, а тени — слуги Смерти.
Старик на мгновение смежил веки. Когда он открыл глаза, они блестели.
— Алаану недолго осталось жить в этом мире.
Ллайа начал делать жесты, обращаясь к отцу.
— Алаан все еще жив, — перевел Эбер. — Так считает Ллайа, и я надеюсь, он прав.
— Почему его окружает огонь? — спросила Туат.
Эбер снова в течение минуты смотрел на образ.
— Я не знаю, — ответил он, хотя слова его прозвучали неубедительно.
Нанн кивнула Туат, и та передала гостю вторые пяльцы. Старик поднес их ближе к свету, как и в первый раз.
На куске ткани была изображена женщина, каким-то пустым взглядом смотревшая из-под светлых волос, падавших ей на лоб. Голову она повернула так, что на втором плане виднелась часть щеки и висок другого лица.
— Это маска, — объяснил Эбер, тыча в изображение. — Второе лицо — настоящее.
Старик посмотрел на пяльцы еще немного, и потом вновь «заговорил» Ллайа.
— Что он сказал?
— Ллайа говорит, что это нэгар, вышедший из реки у Говорящего Камня. — Эбер посмотрел на Туат и вздохнул. — Шианон снова среди живых.
Туат наблюдала за реакцией Нанн. Старшая женщина опустилась в кресло, крепко сжав подлокотники. Ее лицо мгновенно побледнело.
Ребенок стал опять жестикулировать.
— Ллайа просит не пугаться. Скоро должны прийти трое мужчин, которые спасут Алаана. Если, конечно, вовремя найдут его…
— А кто они? — глухо спросила Нанн.
— Трое путешественников: один слышит малейший звук, другой старее старого, а третий видит себя со стороны.
— И они спасут Алаана?
Мальчик ответил жестами.
— Ллайа говорит, такое возможно. Он просит вас предупредить караульных, чтобы они не прогнали этих людей, как хотели прогнать нас.
Нанн минуту сидела молча, а потом обратилась к Туат:
— Я пойду поговорю с охраной.
Женщина встала.
Туат смотрела, как Нанн, слегка пошатываясь, идет через лагерь. Внезапно она перехватила пристальный взгляд мальчика.
— В чем дело? — шепотом спросила Туат у Эбера.
Ребенок начал жестикулировать, не сводя глаз с женщины.
— Он говорит, — вполголоса произнес Эбер, — что вы похожи на нэгара и еще на снег. Но нэгар живет вечно, а снег быстро тает. А вы?
— Я — как снег, — быстро ответила женщина. — Все мы как снег.
— Не все, — совсем тихо проронил Эбер.
Глава 16
— Похороны были скромные, — сказала леди Беатрис. — И у тех, кто знает правду, печаль сильнее.
Она глубоко вздохнула.
— Арден Ренне был изменником.
При последних словах ее голос задрожал. Ллин видела, как леди Беатрис стояла у перил балкона и смотрела в сад. В лунном свете она казалась очень бледной.
Грустная и хрупкая, как стекло, слабая женщина…
— И все-таки он не предатель, — сказала Ллин. — Если бы не Арден, Торен был бы мертв. Нужно отдать ему должное. Арден не мог быть изменником до конца.
На некоторое время установилось молчание. Ллин сидела в саду в тени деревьев — если только свет луны способен давать тень.
— Все лето я чувствовала неладное, — уныло произнесла Ллин. — Я предупреждала Торена, однако он и слушать не желал, когда дурно говорили о его семье, даже о Бэлде. И что же я сделала. Попросила Ардена, именно его, присмотреть за Тореном… и он обещал!
— Возможно, в конце концов именно обещание, данное тебе остановило его, — ласково сказала леди Беатрис.
— Не верится мне в это, — быстро ответила Ллин.
Она видела, как изящная, словно статуэтка, Беатрис Ренне ходила по балкону. Даже сквозь крону дерева Ллин видела печаль в каждом жесте леди. Сердце девушки разрывалось от жалости.
Ты слишком беспокоишься о других, — вспомнила она слова Диза.
— А как чувствует себя Диз?
— Не знаю. Он уехал с Тореном. В сущности, настоял на поездке, несмотря на возражения врачей.
— Он не мог оставить Торена одного в такое время. Это на него похоже.
— Да. Хотя их отсутствие означает, что мы должны под руководством Кела готовиться к войне, если в ближайшие дни ситуация не изменится.
Ллин опустила голову и взглянула на маленький пруд. По воде скользил длинный луч света, проникающий из дверей позади леди Беатрис. Казалось, стоит только нырнуть, и можно оказаться в замке Ренне.
— Кел нас не подведет, — сказала Ллин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135