– Но, думаю, он прав. Насчет Империи. Я, например, не имею ни малейшего представления, насколько она велика. Знаю только, что велика.
– По-моему, – сказал Тамин, – слишком велика. Я даже слышал рассказы о гражданской войне.
– Вот как? – Исъют подняла голову. – А, подожди. Ты имеешь в виду слухи о Партеке? Дело в том, что я случайно узнала…
Тамин покачал головой:
– Я говорю о настоящей гражданской войне, а не каких-то бессмысленных актах насилия со стороны кучки пиратов. Нет, речь идет о серьезной схватке между императорской семьей и каким-то военачальником на юго-востоке. Возможно, все преувеличено и раздуто, так часто бывает. Но, полагаю, частица правды в этом есть. И у меня имеется собственная точка зрения. Я не совсем понимаю, что случается в такой ситуации. Если где-то идет настоящая гражданская война, то не должны ли они бросить все и поспешить домой? Или это в порядке вещей?
Венарт пожал плечами:
– Какая разница? Уверенным можно быть в одном: Империя никогда не трогала нас. И, думаю, не тронет.
– Неужели? Почему ты так считаешь? – полюбопытствовал Тамин.
– Ну, прежде всего, у них нет собственного флота, а мы все же живем на Острове. Или ты думаешь, что мы находимся на вершине горы, а вокруг просто лужи от дождя?
– Теперь у них есть флот, – вставила Исъют. – Наш.
– Пусть. Но вряд ли они используют наш флот против нас самих.
– Чего не знаю, того не знаю. А уж если речь об этом, то им и не нужен флот, если его нет у нас.
– Тогда как они доберутся сюда без кораблей? Пешком? Венарт покачал головой:
– Нет, я просто не представляю, что Империя когда-либо нападет на нас. Это же бессмысленно. Они так не поступают.
– Это ты так думаешь. Но мы ведь согласились, что почти ничего не знаем об Империи.
Венарт терпеливо вздохнул:
– Их интересует надежность их собственных границ. Мы находимся в море. Все. Тут не о чем говорить.
– Может быть, ты и прав, – сказал Тамин. – Мне только кажется, что мы должны знать о них больше, вот и все. Например, никто не знает, каков объем нашей торговли с Империей, а ведь это касается всех нас. Что, если мы упускаем какие-то прекрасные возможности заработать?
Венарт почесал ухо.
– Смею предположить, что им не нужно то, что мы продаем. В самой Империи можно найти что угодно. И я вовсе не уверен, что хотел бы иметь с ними какие-то дела. Не знаю почему, но от них у меня мурашки по коже.
– В том-то и дело, – сказал Тамин. – Мы сторонимся их, потому что боимся. А ведь нас считают нацией торговцев, а?
– Ну, не знаю, – ответил Венарт. – Может, это относится только ко мне. Но они такие… большие и…
– Они пугают тебя, верно?
Венарт кивнул:
– Да, Империя вселяет страх. Я всегда нервничаю, когда веду с ней какие-то дела. И ничего не могу с собой поделать.
– Это потому, что ты ничего о ней не знаешь, – улыбнулся Тамин.
– Ага, – пробормотала Исъют. – Когда узнаешь их побольше, то поймешь, что они просто душки.
– Геннадий?
Геннадий сел. Было темно. На соседней кровати ворочался во сне Теудас. Кто-то позвал его по имени.
– Геннадий. Это я.
– О, – сказал он вслух и закрыл глаза.
Он снова был в Городе (когда же это кончится?). По обе стороны невообразимо широкой улицы горели дома и склады, и пламя пожаров позволяло видеть все как днем. Геннадий стоял посреди дороги, и только это спасало его от бушевавшего вокруг сражения. Люди дрались, падали и убивали друг друга там, под скатами крыш пылающих зданий.
– Извини, — сказал Алексий. – Мне тут и самому не нравится, но ничего не поделаешь – я здесь.
Геннадий поежился. Он не чувствовал пламени пожарищ, хотя и должен был бы.
– Хорошенькое ты выбрал местечко. Вообще-то я здесь никогда раньше не бывал. Хотя заносило меня в самые разные уголки.
Алексий вытянул руку, указывая на что-то:
– Вон там. Видишь того человека с длинными волосами? Крыша вот-вот рухнет, и он погибнет под ней. Это важно. Вот, смотри!
Патриарх кивнул, и Геннадий увидел, как падают стены небольшого здания, как взлетают вверх столбы искр. Из-под руин донесся чей-то слабый вскрик.
– Мне понадобились века, чтобы понять важность того, что случилось, — продолжал Алексий. – И все же я дошел до сути. Если бы этот человек остался жив, он принял бы участие в состязании лучников. Посланная им стрела ударилась бы о край мишени, отклонилась и – да, такое случается очень редко, один шанс из миллиона – попала бы в глаз жены вождя Темрая. Женщина погибла бы и никогда не стала его женой, а вождь женился бы на другой, и многое пошло бы иначе.
– Понятно, – не совсем искренне сказал Геннадий. – Это ты и хотел мне сообщить, да?
Алексий покачал головой:
– Нет, конечно, нет. Я лишь хотел объяснить, почему я в последнее время так часто бываю здесь. Нет… дело в том, что я должен предупредить…
– Извините.
Геннадий только теперь заметил, что наступил на какого-то мертвеца. Он знал, что, конечно, ничего не может с этим поделать, потому что все уже случилось, а кроме того, в действительности он находится не там, но не ходить же по людям.
Геннадий опустился на колени.
– Извините, – повторил он.
Но человек, похоже, не слышал. Его раны впечатляли – одна, глубокая, режущая, шла по диагонали от шеи к ключице, другая, колотая, шириной в ладонь, зияла под ребрами.
– Раны от алебарды, — заметил Алексий откуда-то из-за спины Геннадия.
– От алебарды? Я и не знал, что люди Темрая пользуются этим оружием.
– Они и не пользуются, — ответил Алексий, и когда Геннадий поднял голову, то понял, они уже не в Перимадее.
– Скона?
– Да, — подтвердил Алексий. – То, что ты видишь, это разграбление Сконы Орденом Шастела.
Геннадий нахмурился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182