Внизу Могре увидел небольшую армию Горгаса, стоящую вдоль дороги. Она напоминала тонкую полоску металла, лежащую на наковальне и готовую принять любую форму.
— Тридцать золотых квотеров за голову Горгаса, — выкрикнул Могре. — Плюс двадцать, если она все еще прикреплена к телу и способна дышать. Остальные нам не нужны. Поэтому ни в чем себе не отказывайте. Держите строй и не расступайтесь. Это будет проще, чем раздавить жуков.
Он поставил три сотни в два ряда в центр, а оставшихся, разделив поровну, послал на фланги. Могре планировал расширить фланги, чтобы Горгас решил, что они хотят обойти его и атаковать город. Если он проглотит наживку, то либо разделит свои силы в попытке задержать их и не заметит, как будет окружен, либо испугается и побежит в город. В этом случае центр атакует его сзади, а фланги сомкнутся впереди, поймав его в петлю. Так или иначе, пока его люди двигаются, у лучников нет никакого шанса победить.
С тех пор как началась война, у Могре постепенно появились нежные чувства к Горгасу. Сложно не привязаться к человеку, о котором так много думаешь. Сначала он хотел предложить мирные переговоры, затем раздумал. С юридической точки зрения это не война, а подавление восстания, значит, и обращаться с врагом следовало как с повстанцами.
— Хорошо, — спокойно сказал он. — Выдвигайте фланги.
Горгас наблюдал, как с обеих сторон к ним приближаются алебардщики, и вдруг понял, что не имеет ни малейшего представления, как поступить дальше.
Дурак, дурак! По какой-то причине он вбил себе в голову, что они сформируют крепкий центр и ударят оттуда. Довольно глупо, учитывая, что только в этом случае у него был шанс на победу. А теперь оказалось, что они просто обходят его, словно пьяного на улице.
— Ну, что теперь делать? Горгас пожал плечами:
— Атаковать, полагаю. А для чего еще мы здесь?
— Кого именно?
Горгас на мгновение задумался и указал на центр линии.
— Их. Ублюдки почти не движутся, в них будет легко попасть. Стройтесь в два ряда, цельтесь и стреляйте.
Первый залп поднялся в воздух, как стая перепуганных уток. На полпути к врагу стрелы на мгновение зависали и на излете приобретали силу и мощь. Стрелы не всегда падают туда, куда рассчитываешь. Залп поразил алебардщиков и в первом, и во втором рядах. Сразу после того как стрелы взлетели вверх, первый ряд лучников отступил, а второй сделал пять шагов вперед, прицелился и выстрелил. Затем снова первый. Второй ряд не шелохнулся: стрелять было не в кого.
Никогда не предполагал, что он сделает это, — подумал Стен Могре, умирая.
Теперь фланги быстро приближались, не понимая, что происходит. Горгас набрал в легкие побольше воздуха и приказал формировать каре. Если у противника есть военное чутье, он направится в город, думал Горгас, вынимая новую стрелу. Если они атакуют, то исход боя будет зависеть от количества стрел. В конце концов, все упирается в снабжение, экономику.
Враги приближались, чтобы окружить лучников. Горгас сделал каре насколько возможно маленьким. Если они хотят атаковать его, им придется построиться в плотные ряды, которые будут отличной мишенью для стрел.
— Первый ряд, — скомандовал он громко, — целься! Первый залп немного разредил противника, но на место упавших тут же встали новые. Через несколько минут враги уже не могли свободно двигаться вперед, постоянно спотыкаясь о трупы, которых становилось все больше. Это было похоже на снежные сугробы. На расстоянии сорока ярдов наступил критический момент, хотя с точки зрения прикладной философии он едва ли заслуживал внимания. Победу определяла простая арифметика: чего больше, стрел или алебардщиков. Все могло зависеть от последней стрелы или от последнего алебардщика, от точности одного лучника, от аккуратности, с которой алебардщик надевал нагрудник, от поворота головы вправо или влево в определенный момент. Горгас не глядя потянулся и нащупал новую стрелу. Кожа между первыми двумя суставами указательного пальца стерлась, обнажив плоть. Когда Горгас вытянул левую руку вперед, он слышал резкий треск и почувствовал, как верхняя часть сломанного лука ударила его по губам не хуже профессионального боксера, в то время как нижняя повисла где-то на уровне колен. Несколько секунд Горгас стоял, не двигаясь, растерянно глядя на обломки лука. Черт подери эту дешевку! Она оставила его беззащитным в самый ответственный момент. Ничего не осталось, как бросить обломки и ждать, что будет дальше.
— К черту! — закричал кто-то (Гуик Боверт, который споткнулся о веревку, выходя из палатки прошлой ночью. Боль в лодыжке высасывала все силы). — Отступаем!
Сначала медленно, просто потому, что было сложно перешагивать через трупы, алебардщики двинулись назад. Стрелы продолжали попадать в них, и солдаты валились наземь в том же количестве, что и раньше.
— К черту, — повторил Гуик Боверт, и алебардщики продолжили отступление неохотно и виновато, как мужчина, уходящий от нелюбимой женщины.
— Не могу поверить, — покачал головой Горгас.
— Не сглазьте, праздновать победу еще рано.
Кто-то принял на себя командование остатками армии, она построилась и начала организованное отступление.
— Не больше семи сотен. В лучшем случае. Скорее, даже шесть.
— А сколько наших? — поинтересовался Горгас. — Раненые есть?
— Они не подобрались достаточно близко. Будь у нас хоть чуть-чуть меньше стрел, они превратили бы нас в жаркое, но на сей раз нам повезло.
— Нам повезло уже в который раз.
Позже в тот день, пока Горгас посылал людей из города собирать стрелы, раздевать и хоронить погибших, пришел гонец от подразделения сержанта Байсса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147