Я жаждал лицезреть все смертные грехи как можно ближе, чтобы было потом о чем рассказать друзьям и подружкам на Земле.
Проигнорировав предупреждение портье, что ночью ни один таксист не рискнет сунуться в Восточный Район, а значит, выбираться оттуда мне придется пешком, я храбро опустился в самом центре «богопротивного рассадника разврата».
Уже через полчаса я пришел к выводу, что телепроповедники — бессовестные лгуны и что разврат вовсе не такая уж интересная штука, как это следовало из их выступлений.
Еще через час я пожалел, что не прислушался к словам портье.
Ближе к полуночи стал ругать себя за то, что вообще оказался в Марша-сити.
А заполночь почти согласился с мнением родителей: уж лучше бы я поступил в приличный колледж вместо того, чтобы очертя голову соваться на чуждый варварский Марс!
К сожалению, мне никак не удавалось отыскать в головоломном лабиринте улочек и переулков людской квартал, а здешние жители напрочь игнорировали все мои вопросы. «Рассадник разврата», казалось, простирался в бесконечность: час проходил за часом, а я все еще бродил среди невообразимо экзотических существ, какие могли привидеться только режиссеру фантастических фильмов в приступе белой горячки… И все эти существа вели себя крайне странно !
На Земле мне, конечно, доводилось видеть и обитателей Луны, и венерианцев, и «астро», и обитателей Пояса Астероидов, и даже марсиан-мутантов, но в Восточном Районе Марша-сити, похоже, собрались самые оригинальные и чудаковатые представители всех ныне известных инопланетных рас. И грехи, которым они предавались, были настолько специфически-инопланетными, что под конец я уже даже не пытался понять, чем они занимаются. Ну какое, скажите на милость, можно получать удовольствие от созерцания порока, если ты зачастую не знаешь, что созерцаешь — драку, извращенную эротическую сцену, веселый танец или начало каннибальского пира?
Уставший, оглушенный, со стертыми в кровь ногами, я продирался сквозь завывания невыносимой для земного слуха музыки, сквозь пение и ругань на языках всех обитаемых планет Солнечной системы, сквозь всплески движущихся, светящихся и визжащих реклам… Пока на одном из перекрестков мой истерзанный слух не уловил звуки знакомой земной песенки!
Я же никак не мог ошибиться: это была «Трава у дома» в исполнении «Землян»!
Дома я никогда не числился фанатом этой группы, но теперь почти бегом устремился на знакомое бряканье электрогитар и бумканье барабанов. Я был сыт по горло инопланетной экзотикой, которая столько времени топталась у меня по ногам, пихала под ребра, разрывала мои барабанные перепонки, слепила глаза и свербела в носу — и сейчас больше всего жаждал узреть лицо существа одного со мной вида…
И я его узрел.
На перекрестке двух улочек под простенькую мелодию из полудюжины аккордов танцевала на небольшой круглой площадке невысокая, почти обнаженная девушка… Господи боже, как же я соскучился по соплеменникам! В особенности по слабой их половине.
Каждое прикосновение босых ног танцовщицы исторгало из серебристого покрытия площадки вспышку белого, голубого, зеленого, красного или фиолетового пламени; вьющиеся волосы прыгали надо лбом девушки в такт быстрой пляске, а едва прикрывающие бедра и грудь разноцветные шнурки дергались, как охваченные судорогами змеи. Но маленькое треугольное личико под копной темно-рыжих волос оставалось замкнуто-безучастным даже во время самых зажигательных па.
Выступи эта малышка с подобным номером в нашем горняцком поселке «Счастливчик Пит», на нее сбежались бы посмотреть все двенадцать бригад, и работа в городке была бы надолго парализована! Но здесь ее танец собрал только небольшую группу марсиан, альбиносов-венерианцев и «астро», по виду которых невозможно было сказать, нравится им выступление или нет.
Музыка смолкла, рыжеволосая танцовщица замерла и, тяжело дыша, уронила руки.
Кое-кто из марсиан швырнул к ее ногам несколько мелких монет, а остальные представители высшего разума просто-напросто начали молча расходиться!
Чувствуя, что все больше становлюсь ксенофобом, я подошел к самой площадке и бросил к стройным босым ножкам танцовщицы всю свою наличность — что-то около тридцати интергривен…
Но я так и не успел насладиться впечатлением, которое произвела на девушку моя щедрость: в следующий миг на мое плечо обрушилась тяжелая рука, а мой слух был травмирован исковерканными английскими словами, щедро пересыпанными свистящими и рычащими звуками:
— Эй, урод! Если тебе приглянулась эта самка, выкладывай полтыщи интергривен — и она твоя!
Невольно вздрогнув, я обернулся и увидел перед собой высокого зеленокожего сквирра — представителя самого воинственного из полудиких племен Верхних Каналов. Обычно марсиане не отличаются высоким ростом, но сквирры были исключением из правил и их свирепость в точности соответствовала их внушительным размерам.
Любой благоразумный человек в подобной ситуации выбрал бы один из двух вариантов поведения: а) продемонстрировал бы сквирру свои пустые карманы или б) вывернулся из-под его ручищи и бросился наутек.
Но на меня с платформы смотрела хорошенькая девушка, и я избрал третий путь, наиглупейший из всех возможных.
— Это ты меня назвал уродом, зеленый? — вопросил я громилу, возвышавшегося надо мной на две головы. — Ха! Стоит только посмотреть на тебя — и становится ясно, что твоя мамочка перед твоим рождением попаслась в стаде харрапов!
Я еще не успел договорить, как сквирр издал скрежещущий рык и навис надо мной, как самое кошмарное из чудищ Хэллоуина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17