Может, ты ему будешь доверять.
Валентайн посмотрел в глаза маленького мальчика и увидел в них боль и растерянность ребенка, чей мир распался в одно утро. Валентайн подумал, что он, должно быть, казался таким же отцу Максу, примерно десять лет назад. Вудс погладил ребенка по голове.
Учитывая рану Гонсалеса, Вудс был их последней надеждой выбраться из курианской зоны, их единственным шансом.
— Хорошо, мистер Вудс. Надеюсь, вы знаете, что делаете. Наверное, вы можете как-то заболтать всем зубы и провести мальчика из пункта А в пункт Б, но мы вооружены и нас ищут. Если вас поймают с нами, меньшее, что с вами сделают, — убьют. Если у вас есть семья, подумайте о ней, — сказал Валентайн, смотря на обручальное кольцо водителя тягача.
— У меня больше нет семьи, мистер, — ответил Вудс. — Знаете, не хочу стоять тут весь день, споря с вами. Так как?
— Что вы предлагаете?
Через десять минут тягач снова двинулся. Валентайн сидел во втором секретном отсеке кабины. Чтобы спрятаться, он должен был лечь и закрыть стальную панель. Гонсалес лежал рядом с мальчиком, где-то под Валентайном, за ящиком для инструмента и двойной задней стенкой.
— Конечно, если они учинят полноценный обыск, мы все мертвы, — сказал Вудс, перекрикивая громыхание мотора так, чтобы Валентайн его слышал, — Но я теперь назначен регулярным поставщиком скота в Блу-Маундс, да и раньше за мной ничего не водилось, по крайней мере ничего, о чем бы они знали, за шестнадцать лет — ничего! Ну, если только этот старый дизель меня не подведет.
Две лошади ехали в трейлере, спрятанные на самом виду рядом с клячами, которыми можно было только ворон пугать. Валентайн надеялся, что они выглядят достаточно измотанными, чтобы сойти за кандидатов на живодерню. Их седла и уздечки были засунуты в мешки с кормом. Еще парочка свиней и коров ехала в трейлере, помогая маскировке и добавляя аромат хлева.
Вудс слушал перекличку полицаев по маленькой рации, замаскированной под видавший виды приемник. Он объяснил, что единственное место, которое полицаи никогда не обыскивали на предмет оружия или радио, была эта старая коробка, видимо, болтающиеся провода и отсутствующие кнопки служили молчаливым свидетельством ее никчемности. Вудс просто открывал крышку и поворачивал ручку приемника внутри.
— Одна беда — это просто приемник. Посылать сигнал я не могу. Я думаю пристроить вас, мальчики, в семью в Ла-Грандж. Алан Карлсон — член базы, а его жена — медсестра. Она поможет твоему человеку. Кажется, почти все ищейки бросились за вашим третьим товарищем. Он оставил одну из лошадей у Риджвея, поэтому думают, что кто-то из вас прячется там. Они в этом местечке все вверх дном перевернули. Так что будем надеяться. Осторожно, подъезжаем к перекрестку. Тут могут быть посты.
Следующие полчаса Валентайн ехал в темноте, убаюкиваемый ленивым движением тягача. Они остановились у поста, но все, что Валентайн услышал, был краткий обмен приветствиями между Вудсом и парой незнакомых голосов.
Ферма Карлсона оказалась немаленькой. По словам Вудса, у фермера были весьма неплохие отношения с властями. Брат его жены считался кем-то вроде большой шишки у полицаев в Монро, поэтому у него редко бывали проблемы с поставками и инструментами для фермы. Он даже нанял в помощь работников. Под прикрытием того, что он заберет некий скот для ненасытной армии в Блу-Маундс, Вудс повернул тягач к крашеным белой краской зданиям.
— Лейтенант, можешь выходить, — сказал он, — мы у Алана Карлсона.
Валентайн вылез на пассажирское импровизированное сиденье — обивка, обтянутая изолентой, и наброшенное сверху одеяло. Дверь с пассажирской стороны также отсутствовала. «Патрули достали, хотят, чтобы тебя всего было видно. Прохладно мне зимой-то», — говорил Вудс.
Волк осмотрелся. Грузовик остановился между небольшим беленым домиком и добротным амбаром.
Двухэтажный дом с высокой крышей был отделен от дороги стеной деревьев и выглядел строением, которое пытается спрятаться от окружающего мира. Фундамент был глубиной в три фута и поэтому попасть на кухню можно было, лишь спустившись по бетонным ступеням.
Амбар же выглядел так, словно был готов завоевать всю окружающую территорию. Он прирастил пристройки, как живой организм, размножающийся почкованием.
Неподвижный фургон на колесах покоился тут же, в тени высокой силосной башни. Гараж, рядом с которым были припаркованы вагон для перевозки лошадей и старый добрый экипаж, стоял на узкой гравиевой дорожке, что извивалась вокруг амбара, как гигантское лассо.
Вдали, на заросшем лугу, стоял, очевидно неиспользуемый, сборный дом из гофрированного железа, рядом стоял сарай. На холмах, возвышавшихся за домом, паслись коровы. А еще дальше, на возвышенностях Висконсина, виднелись дальние фермы.
Задняя дверь дома открылась, и человек в новеньком синем комбинезоне и кожаных сапогах ступил на лестницу, ведущую к кухне. Он поправил невзрачную бейсболку на волосах соломенного цвета и повернулся, чтобы жестом поманить из дома мальчика.
Подросток, активно растущий, судя по тому как сидела на нем одежда, выскочил из дома стрелой. Кожа у него была черная, а волосы коротко стрижены. Он смотрел на грузовик с интересом. Карлсон сказал ему пару слов вполголоса, тот резво сорвался с места и побежал по дороге.
Собака с золотистой шерстью вылезла из-за амбара и, рухнув на землю в тени, принялась наблюдать за происходящим.
Вудс выпрыгнул из кабины и снова произвел трюк с открыванием ящика для инструментов. При виде раненого Гонсалеса Карлсон крикнул:
— Гвенни, один из них ранен!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110