Что на зиму они впадают в спячку? Что дракон, разбуженный зимой, очень опасен? И вы собирались привести его вслед за собой в хранилище рукописей?
– Огнедышащего дракона – в хранилище рукописей? – спросил архивариус Хлодвиг слабеющим голосом.
– Ах, да, – Зигфрид обернулся и посмотрел в глаза подбирающемуся к ним дракону. Дракон попятился. Так, шаг за шагом, Зигфрид прошел с ним весь путь назад по дороге и загнал его обратно в пещеру.
Затем он подозвал Мак Кехта.
– Я думаю, этим можно будет его снова усыпить, – сказал Мак Кехт, извлекая из складок своей одежды ампулу со снотворным.
– А вы как собираетесь?.. – спросил Зигфрид.
– Думаю, из арбалета.
– У этого дракона есть только одно уязвимое место, я сейчас вам объясню, где, – Зигфрид понизил голос. – Если вы попадете между шестой и седьмой пластинами чешуи у него на шее, пониже вон той черной полоски…
Мак Кехт кивнул и наложил стрелу с ампулой на арбалет. Стрела просвистела в воздухе, доктор Зигфрид проследил за ее полетом, дракон взвизгнул.
– Так-то, матушка Шарлотта, – Зигфрид махнул рукой, чтобы все уходили, а сам направился к пещере, чтобы получше уложить там дракона и привалить камнем вход.
– Итак, Фингалл, сын Энгуса, – бесстрастно начал Змейк, поглядывая на приближающуюся со стороны дальних холмов грозовую, а может, и снеговую тучу, – вы собирались привести в школу опаснейшее существо, чтобы поразить однокурсниц?
Нужно отметить, что Мак Кехт при этом мягко отвел в сторону Курои, сына Дайре, и занимал его какой-то незначащей беседой.
– Опаснейшее в мире? – облизывая пересохшие губы, переспросил МакКольм. Даже попав в беду, он все же не прочь был убедиться, что его влекла не какая-нибудь ерунда, а объект исследования, достойный истинного мужчины.
– Нет, в мире есть существа много опаснее, – Змейк разочаровал таким образом МакКольма и продолжил: – Если бы вы, как святая Елизавета, вели его за собой на пояске, это еще было бы простительно. Но дракон, давайте называть вещи своими именами, гнался за вами в бешенстве.
– Не говоря уже о том, – встопорщился архивариус, – что у меня в хранилище среди манускриптов есть некоторые очень древние!..
– При отсутствии должных знаний, не имея определенного плана действий, из любопытства, вы готовы были спровоцировать катастрофу такого масштаба? – Змейк смотрел на МакКольма с каким-то даже будто бы интересом.
– Я думал, может быть, унести отсюда драконью чешуйку… в доказательство, – сказал Фингалл.
– Зачем же чешуйку? Может быть, отпилить коготь? А может, сразу уж голову дракона? Редкого вида? – подпрыгивая, как мяч, возмущался архивариус.
Минут через семь преподаватели закончили пробирать дрожавшего на ветру МакКольма и спросили, все ли он понял.
– Все, – кратко сказал МакКольм, и, думая о том, что ему пора идти собирать вещи, потому что в школе его после этого не оставят, задал все-таки терзавший его вопрос: – Но как вы узнали?.. Как… почему вы все вдруг собрались сюда?
– Мы все одновременно почувствовали, что это надо пресечь, – меланхолично разъяснил Нахтфогель.
– Как? Что? То, что я дразнил дракона?
– Нет, вашу игру на волынке, – сухо отвечал Змейк. – И этот порыв нас… некоторым образом объединил.
* * *
Фингалл увязал вещи в узелок и понуро готовился покинуть школу. Он даже собирался сделать это сам, не дожидаясь никаких шагов со стороны Мерлина, чтобы не утруждать великого человека. Он сидел на полу своей опустевшей комнаты, подгребал с пола последние разрозненные предметы быта и запихивал их в узел, как вдруг к нему вошел Зигфрид Вёльсунг.
Доктор Зигфрид оглядел обстановку, присел на табурет и сказал:
– Я устранял сейчас последствия ваших необдуманных действий, Фингалл, и восстанавливал порядок. В связи с этим мне хотелось бы кое-что у вас спросить.
Шотландец виновато вздохнул.
– Как вы открыли дверь в хранилище и как отвалили камень при входе в пещеру?
Вопрос застал Фингалла врасплох.
– Не знаю. А что? – тупо спросил он.
– Дверь была заперта, камень весит тонны и тонны.
– Я… не помню. Камень… Я погладил его, обошел кругом и увидел щель. Дверь я просто толкнул, и она… это… открылась.
– Нет, не просто, – задумчиво сказал Зигфрид. – Пойдемте со мною к Финтану, МакКольм.
– К профессору Финтану? – сердце у Фингалла екнуло, потому что он не понимал, что он еще натворил. – А зачем?
– Потому что я не могу без него разрешить одно свое подозрение, – прямо отвечал Зигфрид.
Они спустились с башни, – шотландец вяло волочил за собой узел с пожитками, – прошли через двор и зашли в дом Финтана через один из его семи входов. Финтан коптил рыбу. Зигфрид весьма сжато полушепотом что-то рассказал ему. Безмятежное лицо Финтана утратило свойственное ему сходство с деревянной скульптурой и приобрело выражение некоторой озабоченности и сосредоточения.
– Скажите, пожалуйста, Фингалл, – начал он, откладывая все и принимаясь прочищать трубку. – В ваших местах… откуда вы родом… какого рода камни вас окружали?
– У нас там есть гранит, кремень, сланцы, кварц… известняки, – ошалело отвечал Фингалл.
– А не было ли какой-нибудь скалы… валуна… куда вы любили приходить в детстве, например, сидеть там? – продолжал свою мысль Финтан.
– Ну, Карриг-Айльбе, – неохотно отвечал Фингалл, полностью теряя нить происходящего.
– А Карриг-Айльбе – это… что? По составу?
– Почти чистый кремень. Немного гранита и вкраплений слюды, – буркнул Фингалл, размышляя о том, что это еще за новое издевательство.
– А… у вас не было в детстве такого, чтобы вы прикладывали руки к камню – и чувствовали его возраст?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137