Бармен задумался, потом повернул голову, услышав, как его окликнул другой клиент, и пожал плечами.
— Ну как же! — обиделся Бен. — Должны вспомнить! Бармен быстро налил кружку пива и отнес ее к столику, за которым скучал одинокий старик. Сейчас, кроме Бена, в кабачке осталось всего шесть посетителей. Вернувшись за стойку, бармен снова пожал плечами.
— Простите, но я вас не помню, — честно признался он.
— Но я же приходил сюда днем. Пару недель назад, — заплетающимся языком пытался доказать что-то Бен. — С детективом. Его фамилия Гатц.
— К сожалению, я работаю здесь только по ночам, — объяснил бармен.
— А ваше лицо мне почему-то очень знакомо, — не отставал Бэрдет. — Вы меня не обманываете? Вас тогда точно здесь не было?
Бармен вздохнул, глядя одним глазом на экран телевизора, и принялся мыть кружки.
— А тот полицейский, с которым я приходил, уже умер, — сообщил Бен, засовывая в рот сигару. — Потому что его убили.
— Неужели? — усмехнулся бармен.
— Да… Именно убили, — подтвердил Бен. — И, кроме него, убито еще много людей.
— Послушайте, — начиная раздражаться, обратился к нему бармен. — Может быть, вам уже пора домой, в постельку?
Но Бен упрямо замотал головой.
— Выслушайте меня! Ведь теперь вся моя жизнь — коту под хвост…
И тут Бен неожиданно разрыдался. Бармен подошел к нему и участливо наклонился вперед.
— Ну, перестаньте. Если вам хочется поговорить, то валяйте. Я готов выслушать вас. Все, что вы хотите сказать, Не стесняйтесь.
Бен утер глаза кулаком.
— Погиб не только Гатц, но и священник. Его звали монсеньер Франкино. А потом еще один полицейский — инспектор Бурштейн. И моя жена.
Бармен недовольно поморщился, а потом, поправив очки, налил себе полную кружку пива.
— И вы можете все это доказать? — спросил он. Бен кивнул и погладил рукой толстую кожаную папку, а потом расстегнул молнию и вынул оттуда здоровенное распятие. Теперь он всегда носил его с собой, куда бы ни шел. Так велел Дженкинс.
— И что же, полиции ничего не известно? — удивился бармен.
Бен рассмеялся, но очень скоро лицо его снова приняло скорбное выражение.
— Кое-что они, конечно, уже знают. И даже очень многое. Наверное — все, кроме того, что случилось с моей женой… Правда, они даже не подозревают, кто совершил все эти убийства.
Бармен близоруко прищурился. Его начинало разбирать любопытство. Конечно, он в каждую смену слышал десятки самых невероятных историй, но он умел отличать пьяную болтовню от правды, и теперь рассказ Бена серьезно заинтриговал его. Бармен весь подался вперед.
— Неужели? — искренне удивился он. Бен кивнул.
— Но я не могу вам этого рассказать, — «-вздохнул он и, замотав для убедительности головой, громко рыгнул.
— Вам что-то мешает? — полюбопытствовал бармен.
— Я дал клятву, что буду молчать, — сказал Бен и, как бы в подтверждение своих слов, прижал к губам указательный палеи.
— Кому же вы клялись?
— Ральфу Дженкинсу, — охотно сообщил Бен. Бармен достал зубочистку и принялся ковырять ею в золотых коронках.
— А что это за тип? — продолжал расспрашивать он.
— Мой сосед.
— И он имеет какое-то отношение ко всем этим убийствам?
— И этого я, к сожалению, тоже не могу вам сказать, — сокрушался Бен.
— Послушайте, мистер! — с негодованием заговорил бармен. — Если, как вы утверждаете, в городе произошло убийство, и даже не одно, а сразу несколько, и вы знаете, кто все это натворил, то вам, безусловно, следует не шататься по кабакам, а быстрее бежать в полицию и рассказать все, как есть.
— Все равно этим делу не поможешь, — махнул рукой Бен и опять икнул.
— Почему-же?
— Потому что они ничего тут не смогут сделать. Здесь все очень запутано… И замешана не только Церковь, но и сам Господь Бог, а также Сатана. Понимаете?
— А-а, — разочарованно протянул бармен. — Теперь мне все ясно. — И он недовольно поморщился. — А вы, мистер, вообще-то в своем уме?
— Можете спорить на что угодно, что я абсолютно здоров, — заявил Бен.
— Ну, я спорю, только когда уверен на все сто процентов, — ухмыльнулся бармен. — Послушайте, мне уже страшно надоело узнавать от своих подвыпивших клиентов, что скоро наступит конец света или явится новый мессия. — Он опустил пустую кружку на стойку и вновь наполнил ее до краев. — Меня уже от этого просто тошнит! Да и времени у меня нет, чтобы выслушивать подобную ерунду. Так что если вы позволите…
Но Бен схватил его за руку.
— Вы мне не верите?! Но ведь это не ерунда! Я говорю вам вполне серьезно. Тут же целый заговор!..
Бармен терпеливо отодрал пальцы Бена от своего запястья.
— Если вы еще раз дадите волю своим клешням, я вам все ребра пересчитаю. Понятно? — пригрозил он.
Бен испуганно отшатнулся и, вытирая рукавом слюни с подбородка, взглянул на часы, прикрыв один глаз, чтобы циферблат не двоился. Без четверти двенадцать. Пора уходить отсюда. Ведь он обещал Дженкинсу, что в полночь явится к себе домой и будет ждать там отца Макгвайра. Правда, идти до дома совсем недолго — минут пять И все же…
— Мне, наверное, уже пора, — объявил он и поднялся с высокого табурета.
— Вот это вы правильно решили, мистер, — примирительно произнес бармен. — Идите-ка лучше проспитесь. А утром, когда протрезвеете, все трупы уже исчезнут, и вы почувствуете себя на миллион долларов. Бен, пошатываясь, схватил папку под мышку, выронил изо рта недокуренную сигару и направился к двери. Он едва уже волочил ноги, оставляя на полу, посыпанном перед уборкой влажными опилками, длинную извилистую дорожку. Наконец, выбравшись из бара, он огляделся по сторонам, пытаясь определить, куда надо идти. Его дом находился всего в четырех кварталах отсюда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113