На площади, мимо которой проехала телега, столпился народ. Жуткий тихий плач, похожий на сдавленный вой, витал в морозном воздухе. В нескольких местах горели костры. Приглядевшись внимательнее, Тоня с ужасом обнаружила, что горожане сжигают трупы погибших. От чёрных куч выше человеческого роста валил густой дым.
«Господи, — подумала девушка, закрыв лицо руками. — Неужели здесь повсюду только боль и несчастья? Неужели в Норткаре нет ничего светлого? Монкарт, я ненавижу тебя! Ненавижу! И с наслаждением убью, когда найду способ!»
А телега двинулась дальше, унося Тоню прочь от чужого горя и едкого дыма. Только плач еще очень долго стоял в ушах волшебницы.
«Надо отдохнуть, — устало подумала Антония. — Неизвестно, что будет завтра. Может, удастся сбежать».
Она на всякий случай сотворила противомагическую защиту, надеясь, что та продержится до утра. Мало ли что взбредет в голову извергу-мартеру. Потом девушка скукожилась в центре клетки, скрестив руки на груди, и закрыла глаза.
«И все-таки странно. Почему Илот не пришел на помощь? — подумала она, перед тем как уснуть. — Что помешало ему? Что задержало?»
Глава 3. СПЯЩИЙ КРАСАВЕЦ
Квинн услышала крик Тони слишком поздно. Когда она добежала до поляны, где оставила девушку, там уже никого не было. Только по истоптанному снегу можно было судить, что здесь совсем недавно находилось больше десятка существ.
Нагнувшись, женщина стала внимательно изучать следы. Большие и вытянутые принадлежали ларомонтам. Маленькие и слишком широкие по человеческим меркам — мартеру. Были тут и Тонины; Квинн сразу выделила их — аккуратные, пропорциональные.
Следы девушки имели вмятину на пятке большую, чем на носке, из чего ведьма заключила, что Тоня шла, пятясь назад от края к центру поляны, а ларомонты не торопясь окружали ее. Потом один из них подошел к ней вплотную, возможно, схватил. Тут к ним приблизился мартер. И после этого цепочка следов девушки обрывалась, словно она исчезла.
«Очевидно, ударили по голове и понесли куда-то, — подумала Квинн. — Где-то должна была стоять телега. Не понесут же ее до самой монкартовой крепости».
Женщина обошла поляну и вскоре обнаружила широкую колею от саней. Разведчики уехали всего несколько минут назад. Если поторопиться, еще можно догнать.
«Девочка говорила что-то о драконе, на котором прилетела. Илот, так зовут этого Древнего, — вспомнила Квинн. — Почему же он не пришел к ней на помощь? Где он?»
Неожиданно в голове мелькнула догадка. Ведьма хлопнула себя по лбу и даже плюнула с досады. Ну конечно! Вот тебе после этого и Древние! Столько веков живут, а такие неосторожные!
Квинн помчалась со всех ног на поляну, которая находилась чуть севернее этого места. Минут через пять она была там, и перед глазами женщины предстала удивительная картина, полностью подтверждающая догадку.
Посреди широкой поляны, сплошь усыпанной белыми с толстым ворсом цветами, мирно посапывая, спал огромный красно-бурый дракон. Плотная шкура ощетинилась десятком стрел, а он их даже не чувствовал. Похоже, тупые ларомонты подумали, что смогут таким образом убить неуязвимого Илота.
Подбежав к огромной туше, Квинн ухватила дракона за ноздри — самое чувствительное место — и принялась с ожесточением тормошить.
Покоритель Небес тяжко вздохнул, пошевелил ушами, но не проснулся. Женщина усилила хватку и стала дергать с такой яростью, что через минуту он наконец-то разлепил веки.
— Ты кто такая? — пробормотал дракон заплетающимся языком.
Осоловелые глаза без интереса смотрели на ведьму. Казалось еще немного, и светло-коричневые веки захлопнутся.
— Я Квинн, — резко ответила женщина. — Поднимайся и улетай отсюда. Хотя вряд ли ты сможешь лететь… Тогда уходи! Уползай!
— Зачем? — вяло поинтересовался Илот. — Мне и здесь хорошо.
— О, Силы! — прорычала Квинн, снова хватая его за ноздри. — Тут нельзя оставаться, понимаешь?! Нельзя нюхать денлор, не выпив противоядия!
— Отстань! — захныкал дракон. — Я хочу спать! Я смертельно устал! Не трогай меня! Уходи!
— Ты нанюхался денлора — этих белых цветов! — рявкнула ведьма. — И неудивительно, что теперь хочешь спать. Пока ты еще хоть что-то соображаешь, уходи!
— Отстань! — из глаз Покорителя Небес выкатилась крупная слеза. — Оставь меня в покое, наглый смертный!
— Не оставлю!!! — заорала Квинн ему в самое ухо. — Пока не уйдешь с этой проклятой поляны, я от тебя не отстану! А ну пошел отсюда! Пошел вон!
С этими словами женщина принялась со всей силы пинать толстые красно-бурые бока. Дракон тихонько завыл, но не от боли — он ее не чувствовал, а от жалости к себе. Назойливый маленький смертный сильно досаждал ему, и не было сил достойно, как подобает Древнему, ответить на издевательства.
— Я немедленно отстану, если ты уйдешь отсюда, — решила пойти на компромисс Квинн. — Клянусь душой!
— Вот этим лучше не клясться, — пролепетал Илот и медленно, то и дело останавливаясь, пополз на юг.
И чем дальше он отползал от злосчастной поляны, тем яснее становилось в голове, тем меньше клонило в сон. Спустя два часа дракон оказался на том месте, где оставил Тоню. Воспоминание о чем-то важном сейчас же всколыхнуло сознание. Некоторое время Илот удивлённо оглядывался с видом внезапно протрезвевшего пьяницы.
— Ты кто? — спросил он женщину, глядя на нее так, словно видел впервые.
— Квинн, — вздохнула та. — По-моему, я это уже говорила. Ты нанюхался белых зимних цветов Эшендора. Я называю их денлор — «яд для крови». Очень опасное растение. Многие замерзали в снегу, очарованные его прекрасным запахом. Хорошо хоть, ты не чувствуешь холода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125