Сотни, тысячи фигурок, распахнувших в крике рты.
— Священники пророчили победу. «Победа, победа, вас ждёт победа», — повторяли они все, провожая корабли, направлявшиеся к морю Мрака. О победе твердили все, за исключением одного, — Гермунд поднялся на ноги и двинулся по пещере. — Так… сейчас попытаемся отыскать… Ты что-нибудь слышал о Слепом Виллане?
Гермунд направился в глубь пещеры, и Дьюранд проследовал за ним. В темноте что-то виднелось: то ли скамья, вырезанная из камня, то ли алтарь.
— Вот оно, — Гермунд наклонился, и Дьюранд услышал, как что-то глухо звякнуло. — Нашёл. Оно здесь. Сможешь нащупать?
Дьюранд, невзирая на боль от ран, присел на корточки, и его пальцы дотронулись до холодного металлического кольца, вбитого в пол пещеры.
— Здесь его приковали.
— Кого, Гермунд? — выдохнул Дьюранд. — Виллана?
— Нет. Вернее, и да, и нет. Виллан был сыном короля. Младшим, который остался дома. Будучи младшим сыном короля, он был владыкой Тернгира, точно так же, как сейчас Бидэн. Так вот, единственным священником, который не присоединился к общему хору предсказателей, пророчащих победу, был личный духовник Виллана. Говорят, он был иноземцем. Звали его Хьюглин. Честный человек.
Дьюранд, покачнувшись, упёрся правой рукой в барельеф. Он все никак не мог перевести дыхание.
— Господи Боже, — ахнул Гермунд, схватив Дьюранда за руку. Воину больше всего сейчас хотелось лечь на землю, уснуть и никогда больше не просыпаться. — Сядь, пока не упал и не расшиб себе голову. Чего тебе положил в мешок Гутред?
Гермунд кинулся к седельным сумкам:
— Бедные лошадки, — повисла тишина. — Ну вот, нашёл. Я так и знал, — раздался звук льющейся жидкости. — Давай, хлебни вот это. А здесь вода, — скальд поднёс ко рту Дьюранда бурдюк. Вкус был отвратительным. — Пей, тебе говорят. Ты потерял много крови.
— Ну так вот, — произнёс скальд, продолжая копаться в сумках. — Представь, священники по всей стране предсказывают победу и пророчат, что король и принцы вернутся домой с войны живыми и невредимыми. А Хьюглин твердит своё, мол, если принцы оставят берега Тернгира, то больше их уже никогда не увидят. Да, Эйнред Завоеватель рассеет орды Сынов Гештара, но он должен оставить сыновей дома. Патриархи пытались заставить его замолчать, но не на того напали, и, несмотря на мрачные пророчества Хьюглина, флотилия Эрреста отправилась от берегов Тернгира в плавание, после чего Хьюглина никто даже слушать не хотел.
Дьюранд сделал ещё один глоток из бурдюка, который ему дал Гермунд. Лошади фыркали. Шторм постепенно стихал.
— Когда стали приходить первые вести, Хьюглина невзлюбили ещё больше. А он все бубнил о павших воинах, Равнине Черепа и Костяном Пустоземье. Говорил, что ясно видел, как все произойдёт, призывал людей и священников молиться, отслужить заупокойные службы по тем, кто ушёл на войну. Наконец Хьюглин со своими предсказаниями надоел Виллану. Сам понимаешь, в каком гневе был принц. Он приказал схватить своего духовника и припомнил ему пророчество о том, что принцы никогда больше не увидят берегов Тернгира. Хьюглина ослепили, взяли под руки и потащили вниз, к морю. В те времена, точно так же как и ныне, не многие отваживались поднять руку на священника — все знали, к каким несчастьям это может привести. Воины, тащившие Хьюглина к берегу, чувствовали спинами недремлющий взгляд Небесного Ока. Священника не убили. Ему повезло. Вместо того чтобы перерезать Хьюглину горло, его отвели в пещеру. Один из стражников взял колотушку и вбил кольцо в пол. К нему воины приковали священника, после чего отправились спать, не оставив Хьюглину ни воды, ни еды, решив, что Создатель волен сам распоряжаться своим твореньем, и Ему решать — жить Хьюглину или умереть, — Гермунд усмехнулся.
Свет луны скользнул по тысячам вырезанных на камне лиц. Казалось, они вот-вот оживут.
— Священник остался жив, чего никак нельзя сказать о принцах, — опять усмехаться Гермунд. — Эйнред отправил флагман «Орёл», приказав поднять чёрный парус с ярко-красным изображением Небесного Ока в знак того, что принцы пали в битве.
Взгляд Дьюранда, скользнув по барельефу, остановился на корабле, парус которого украшало изображение Небесного Ока. Дьюранд разинул от изумления рот.
— Команда направила корабль прямо к Тернгиру, потому что теперь наследником престола был Виллан. Сколько им было плыть? Думаю, лиг семьсот. Принц увидел чёрный парус, мрачные лица гребцов и обо всем догадался. Его братья были мертвы. Он понял, что стал наследником, иначе бы «Орёл» не поплыл в Тернгир. Первым делом принц подумал о Хьюглине, томившимся в пещере.
Дьюранд разглядел маленьких гребцов, налегающих на весла. Увидел он и принца, стоящего на скале.
— Принц спустился вниз, прошёл мимо людей, склонившихся в поклоне на причале, и направился в пещеру, где сидел скованный Хьюглин. Он освободил старика. Не знаю, как бедолага выжил — пил он из расселин, а ел все, что заползало в пещеру. Люди, а в первую очередь те, кто засадил священника в пещеру, внимательно смотрели за происходящим. И тогда Виллан приказал ослепить себя. Он приказал стражам вырвать Ему глаза — Ему, принцу Эрреста! Взрослые мужчины, воины, много повидавшие на своём веку, рыдали, как дети, исполняя волю принца. Потом он приказал приковать себя к полу. Хьюглин, слыша, что творится вокруг, лишь кивал, а потом показал рукой на стены и сказал: «Я записал всю историю, — сказал он. — Теперь её может прочесть даже слепец». — Гермунд пожал плечами.
— Сколько он просидел здесь? — спросил Дьюранд.
— Прошло не меньше двух лет, прежде чем первые вести о гибели принцев достигли Тернгира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158