— Спасем друзей, а там поглядим…
— Вы будете делать так, как я скажу, — уверенным голосом произнес Григорий. — Так лучше для всех.
— Предлагай. Что мы должны делать?
— Сейчас сюда придут сторожа. Те, что в ночную смену. Я скажу, чтобы они привели сюда ваших друзей. Сие будет исполнено. Потом мы дадим вам время уйти из града. Но при одном условии: все золото останется в сокровищнице!
— Мне не нравится, — заявил Силушка. — Скоро явятся гриди… Надо хватать добро и скорее драпать. А умника сломать. И остальных трех тоже! Больше нас никто не видел. Взятого здесь добра с лихвой хватит, чтобы выкупить всех новгородских колодников!
Григорий побледнел.
— Не торопитесь! Вы все равно не успеете уйти! Сторожа уже идут. Даже если вырветесь из Софии, из града вам не выбраться. Поймают!
— Не заговаривай зубы! Пыряй его, Куря!
— Стой! — Радим схватил парня за руку. — Поп дело говорит. Лучше договориться без кровопролития. Нам отсюда не уйти по трупам.
Наверху послышался стук в дверь. Воры и диакон переглянулись.
— Вот и дождались… — Силушка в сердцах сплюнул на пол.
— Новые сторожа. На замену пришли. Я пойду?
— Только со мной, — Радим упер Григорию в спину нож. — И не вздумай чудить.
— Да, я все разумею.
Пускать внутрь трех хорошо вооруженных человек Радим не считал нужным. Поэтому он велел Григорию разговаривать с гридями через порог. Приказу привести двух узников они удивились, но перечить не стали. Диакон пользовался значительной властью. На Радима, старавшегося держаться в тени, они посмотрели косо, но расспрашивать о нем Григория не решились.
— Скоро приведут. И вы можете идти, если твои товарищи вернут все золото, что напихали за пазухи.
— Я скажу им.
Когда Радим и Григорий спустились в сокровищницу, то застали оставшихся там за перетаскиванием массивного ларя.
— Что вы делаете?
— Вот собрали тут немного… Возьмем с собой. Жаль, за остальным не вернуться.
— Не дурите. С этим нас не выпустят.
— А мы попробуем, — Силушка пошевелил мускулами.
— Как хочешь, но пойдешь без нас, — сказал Радим. — Куря, не занимайся глупостями. Оставь золото. Мы пришли за Умилкой и Зямой.

— Верно, скоморох, — Куря тяжело вздохнул. Силушка понял, что ларец ему вынести не помогут, и разочарованно махнул рукой:
— Эх, не видать нам сытой жизни… Такую возможность упускаем.
Тем временем наверху раздался стук. Привели узников. То, что ситуация оборачивается не в его пользу, Радим понял, когда увидел во главе гридей сурового Дудику. Раз его позвали, значит, сообразили, что дело непростое.
— Вот этих спрашивал? — спросил Дудика, когда Григорий появился на пороге.
— Сии отроки — ваши друзья? — в свою очередь спросил диакон.
— Умилка! Здравствуй, — Радим улыбнулся. Зяма с Умилкой выглядели грязными и усталыми, но, похоже, серьезно изувечить их не успели.
— Негодяй! — воскликнул Зяма. — Умилка, я же говорил, он с ними заодно!
— Радим, как ты мог!
— Погоди… Я все объясню.
— Что с ними хочешь делать, диакон? — спросил Дудика.
Григорий обратился к Радиму:
— Видишь, скоморох, я свое слово держу. Теперь твоя очередь. Пусти меня.
— Не спеши, господин диакон. Ежели пущу, твои псы нас на щепки разнесут.
— Я слово даю — пока из града не уйдете, погоню не пошлю.
— Ты хитер, да я хитрее. С нами пойдешь, до самого леса. Там тебя отпустим.
— Мне так не нравится!
— А по-другому не выйдет. Вели ребят к нам пустить.
— Э-э, нет. Либо отпускай меня, либо твоих друзей поведут мои гриди. Как меня освободишь, так их получишь.
— Ты лучше скомороха слушай. А то щас как ткну… — Из глубины прохода донесся голос Кури.
— И чего добьешься? Всех вас тут положат. Радим задумался. Ничего хорошего в том, что с ними пойдут люди епископа, не было. После обмена пленниками они могут напасть, и тогда можно рассчитывать только на быстрые ноги. Однако драться с гридями посреди Святой Софии было еще хуже.
— Добро. Уговорил ты меня, господин диакон. Идем все вместе. Только в дороге веди себя смирно, а то заволнуюсь, могу и порезать.
— Пойдем. Дудика, колодников ведите за нами. И пошли кого-нибудь вниз, надо помочь там.
— Что-то недоброе тут делается, диакон. Понимаю так: скоморох злым чародейством выбрался, наших обидел и церкви святой угрожает?
— Еще как! — Радим показал нож. — Не перечь!
— Меня испужать думаешь? Слаб еще. И не таких ломали. Добрый меч — голова с плеч.
— Не вздумайте! Слушайте меня! — забеспокоился Григорий. Он знал, кто падет первым в намечающейся схватке.
— С чего бы? Ты, диакон, гляжу, не преуспел с ворами. Теперь наше дело.
— Не смей, Дудика! Не видишь, этот душегуб меня порешит, не моргнет. Бог их накажет, но не сейчас.
— Сам виноват, что ворам отдался.
— Не тебе судить! Бископля гнева давно не ведал? Твое дело руками работать, а мое — головой. Делай как говорю!
Дудика помрачнел.
— Что ж, диакон, почнем, как велишь. Только смотри, позже на меня не пеняй.
— Вот и славно. Бог нам поможет, Дудика. Не сомневайся!
— Идем, — Радим подтолкнул диакона вперед. За скоморохом показались Куря и Силушка.
— Куря! Братишка! — Умилка хотела броситься к Куре, но была удержана сторожем.
— Умилка! Зяма! Мы пришли, чтобы спасти вас!
— Как? Правда? — Зяма был очень удивлен.
— Да! Я же говорила, что Радим хороший!
— Самый глупый поступок в твоей жизни, брат. Не стоило сюда соваться. Мы бы сами выкрутились.
Из Святой Софии они вышли под равнодушные взгляды церковных служек. И диакон, и гриди тут не в диковинку. А глазеть на пленников — себе дороже, были случаи, когда и за меньшее в пособники записывали. Бискуплю улицу миновали без остановок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94