— Если хотите, я не буду ваше представление смотреть, — обиженно сказала Машка скрепя сердце. Денег было очень жалко, но общаться дальше с рассерженным и расстроенным гением ужасно не хотелось.
Она почесала щеку и уставилась на карлика. Тот задумался ненадолго и отрицательно помотал головой.
— Ты можешь пройти в зал, — сказал он. — Я не могу допустить, чтобы кто-то из-за своей глупости оказался лишен счастья созерцать мое искусство.
С самокритичностью у него, похоже, тоже все было плохо. Машка философски вздохнула и последовала за творцом в слабо освещенное помещение, никак не тянувшее на зал. Хотя бы потому, что сидячее место там было только одно, поставленное вплотную к маленькой сцене. И было это место грубо сколоченной колченогой табуреткой.
— Садись, — буркнул господин Цемес недружелюбно.
— А где все остальные зрители? — спросила опешившая Машка.
— Ты пришла смотреть на мое искусство, а не на людей! — торжественно сказал иллюзионист и, хлопнув в ладоши, мгновенно переместился на сцену.
«Выделывается», — с неодобрением подумала Машка. Зависть потихоньку начинала ее мучить, но выспрашивать рецепт перемещательного колдовства у Цемеса показалось бесполезным. Фокусники редко раскрывают тайны своего искусства, если, конечно, они не так богаты, как Копперфильд. Цемес на Копперфильда не тянул — вряд ли знаменитый иллюзионист стал бы выступать в такой халупе. Да, Тиока, кажется, изрядно преувеличила значимость Цемеса. Тем временем лучший выдумщик Астоллы принял величественную позу, поджал под себя ноги и принялся торжественно левитировать в воздухе. «Пол-лошика, — грустно думала Машка, наблюдая за его полетом. — Ну надо же, человек, чье представительство находится в такой заднице и выглядит как ночлежка для бездомных инопланетян, человек, который зарабатывает по пол-лошика за выступление, умеет левитировать и телепортироваться, а я — нет! Где справедливость? Я — пришелица из иного мира, ко мне благосклонны боги вообще и Херон в частности... В конце-то концов, я гораздо красивее этого карлика! Но он владеет магией, а я все никак не научусь!» В связи с этими печальными мыслями представление совсем перестало ее радовать. Горюя, она прикрыла глаза и почти совершенно перестала обращать на него внимание. Иру Цемес загудел-замычал нечто невнятное, а потом вдруг фыркнул громко, словно огромный ежик. В это же мгновение Машку будто током ударило. Перед глазами у нее немедленно полыхнуло алым и белым, стало страшно и неуютно. Когда вспышки прекратились, она осторожно открыла глаза. Но легче ей от этого не стало.
Вокруг простиралась безжизненная пустыня. По шуршащему песку изредка пробегали ящерки, а еще одна — побольше — парила в небе прямо над ее головой, вызывая смутные опасения. Было жарко. Агрессивно настроенное солнце пекло голову, и Машка пожалела, что так и не привыкла носить с собой хотя бы кепку, не говоря уж о платке. В некоторых случаях это бывает полезно. Сразу захотелось пить, но с собой ничего не было, даже паршивого фрукта из некромантского сада. И цивилизации никакой вокруг видно не было. Машка сделала пару шагов. Идти оказалось тяжело, как на пляже. Ноги увязали в песке, в сандалии немедленно набилась куча песчинок, полагавших, что им там самое место. Машка была с ними в корне несогласна и стереть в кровь свои единственные и неповторимые ступни не желала. Пришлось разуться и встать на мерзкий горячий песок голыми пятками. Тоже, конечно, не райское наслаждение, но куда лучше, чем песок в сандалиях. Хваленый маг оказался изрядным подлецом: вместо того чтобы показать ей что-нибудь интересное, взял да и забросил ее методом телепортации черт знает куда. Машка с завистью вздохнула. Ей бы тоже хотелось научиться посылать в неизвестное место неприятных ей людей. «Вот доберусь до этого козла — обязательно заставлю показать, как это делается. В качестве возмещения морального ущерба», — пообещала себе умная Машка.
Тем временем парящая в небе ящерица ею заинтересовалась и спустилась пониже, оказавшись изрядных размеров драконом с туповатыми и голодными глазами. Выражение его морды и красноречиво капающая из пасти слюна Машке не понравились. Следовало быстро валить или закапываться в песок. Легко сказать — трудно сделать. Песок обжигал ноги, а надеяться, что от летающей скотины можно убежать, было по меньшей мере глупо.
— Гад! Паршивый маг! Мерзавец! — заорала Машка в отчаянии. — Сейчас же верни меня назад, а то я Вилигарку пожалуюсь! И эльфам! И Херону! Они тебе такое устроят, мало не покажется!
Не то чтобы она думала, что Иру Цемес слышит ее, но ведь нужно было как-то выразить свои эмоции. Машка всегда полагала, что вредно все держать в себе. Это приводит к стрессу.
К ее удивлению и радости, в глазах сейчас же помутнело и жара сменилась прохладой полутемного зала представительства. Похоже, выдумщик устыдился своего поведения и испугался громких имен. Уставившись на господина Цемеса тяжелым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, Машка процедила сквозь зубы в лучших традициях гангстерских фильмов:
— Ну и как это понимать?
— Ты сама попросила прервать сеанс. — Карлик пожал узенькими плечиками. — И не думай, что я верну тебе деньги только потому, что ты не досидела до конца. Сама виновата!
— Так это что, иллюзия была?! — догадалась Машка.
— Конечно, — подтвердил карлик, обиженный ее реакцией. — Я — великий маг-выдумщик. Мои иллюзии не сравнимы ни с чем другим. Не моя вина, что ты оказалась к ним не готова.
— Предупреждать надо было, — буркнула Машка. — А если бы эта выдуманная скотина меня сожрала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180