- Придумаете тоже, - почему-то рассердился Никишка. - Я вам что,
Китоврас? Это он туда-сюда шастает, а мы, домовые, испокон веков тут
живем.
- Так ведь не всегда жили, а пришли когда-то по Коридору.
- Ну пришли, - неохотно согласился домовой. - Только очень давно. И,
значит, поселились. Нам здесь понравилось. Теперь уже и не помнит никто
когда. Люди и домовые всегда вместе жили. А, может, это не домовые, а люди
на Землю пришли, - осенило внезапно Никишку. - Очень даже запросто, - он
поставил миску между ребятами. - Вы лучше мед ешьте, он сильно полезный,
тогда и вопросов будет меньше.
Павел выбрал квадратный, истекающий медом кусок и с наслаждением
откусил. Мохнатая пчела истерически взвизгнула над самым ухом, и он
добродушно отмахнулся, занятый лишь тем, чтобы мед не капал на землю.

По утрам озеро окутывалось туманом.
Белая пелена стояла над водой, заполняя пространство между горами.
Потом налетал ветер.
Он взвихривал туман, и тот, словно пар от кипящей воды, поднимался
вверх, надолго застревая в густых кронах деревьев, покрывающих каменистые
склоны.
Глядя на клубящееся туманом озеро, Павел вспомнил старое алтайское
название этой местности - Котел колдуна - и в очередной раз подивился
точности сравнения.
Ждать до полудня, когда солнце окончательно прогреет воздух и туман
рассеется, Павел не захотел. Впереди - трудная дорога, важен каждый час.
Как он ни рассчитывал свой маршрут, все равно выходило, что хотя бы одной
ночевки не миновать.
Временами тропа терялась между деревьями и тогда приходилось
возвращаться. Павел ругал себя за непредусмотрительность - ну что ему
стоило захватить из дома компас.
Вчера он попытался объяснить Китоврасу, что компас ему необходим, но
тот лишь сожалеюще развел руками, а потом торжественно вручил Павлу
арбалет и пять длинных стрел в легком металлическом колчане.
Арбалет, несмотря на то, что производил впечатление массивного и
грозного оружия, весил совсем немного, но зато был слишком велик, нести
его в руках неудобно, а, закинутый за спину, он постоянно цеплялся за
ветки, и Павел даже пару раз подумал, не оставить ли его где-нибудь под
камнем, но вспоминал дакинь и тогда, успокаивая себя, гладил рукой
хромированное ложе.
Вчера, обучая Павла пользоваться арбалетом, Китоврас устроил пробные
стрельбы.
Стрела, лишенная грозного наконечника, легко ложилась в продольную
ложбинку, пневматический затвор до упора оттягивал тетиву, а спуск был так
мягок, что выстрелить смог бы и ребенок.
- Но будь все-таки осторожен, - наставлял напоследок кентавр. - Не
стреляй, пока не убедишься, что другого выхода нет. Всегда можно
договориться. Почти всегда, - добавил Китоврас, заметив, что Павел
недоверчиво взглянул на него. - Не стреляй в упор. Если окажешься близко
от цели в момент выстрела, то и сам можешь оказаться втянутым в Коридор,
тогда еще неизвестно, удастся ли мне тебя оттуда вытащить.
- А с кем я могу еще встретиться, кроме дакинь?
- Трудно сказать. Одни уходят, приходят другие. В основном криттеры
стремятся попасть к Алабелле. Все знают, что перед Путешествием Алабелла
начинает отвечать на вопросы. Это такое своеобразное паломничество к
оракулу. Но ведь и ты идешь туда за тем же. Кроме того, есть наши вечные
враги. Дракон рассеивает во Вселенной жизнь, Кэшот - рассеивает смерть.
- Боже мой! - вздохнул Павел. - Этого еще только не доставало. Кто
такой Кэшот?
- Долго объяснять. Не хочу пугать, но лучше бы тебе с ним не
встречаться.
- Но ведь это ваши враги, не мои. Может, и обойдется. Меня вот еще
интересует, как я узнаю пещеру Алабеллы и какой он из себя.
- Хороший вопрос, но этого не знает никто, - неожиданно послышался
голос Колдуна.
Он и Тим незаметно подошли сзади; обернувшись, Павел встретился с
Колдуном взглядом и, как всегда в таких случаях, отвел глаза, словно от
края пропасти.
Мгновенно рассердившись на себя за это, Павел вызывающе уставился в
лицо Колдуну, но тот лишь усмехнулся и отвернулся сам к далекой глади
озера, едва просвечивающей сквозь стволы деревьев.
- Алабеллу никто не видел, а если и видел, не спешит рассказать об
этом. Некоторые считают, что Алабелла один и в то же время его два.
- Как так два? - не понял Павел.
- Его и называют тогда - Алла и Белла. Он сам задает себе вопросы и
сам на них отвечает. Он знает все, что происходит во Вселенной и тяготится
своим знанием, потому что абсолютное знание равно смерти. Ты бы хотел
знать ВСЕ?
- Н-не знаю, - растерянно пробормотал Павел.
- Тогда еще раз крепко подумай, прежде чем идти к пещере.
- Крепко подумай, - еле слышно шептал Павел, продираясь напрямик по
склону через колючие заросли ежевики. - У вас-то для того, чтобы думать, в
распоряжении почти вечность, а я, может, больше и не попаду сюда никогда.
Тропинка давно кончилась, или, скорее всего, Павел опять ее потерял,
блуждая по нетронутому лесу. Туман рассеялся, и прогретый воздух пах
хвоей, успокаивающе пересвистывались птицы, а где-то далеко-далеко
слышался прерывистый рев мотора, как будто грузовик забирался в гору, и
этот очень земной звук успокаивал Павла, как колыбельная ребенка.
Впервые за последние три дня вспомнилась военная база у истока Кии,
бесполезные посты часовых, глохнущие броневые машины и нелетающие
вертолеты. Большей глупости, чем военные действия в этих обстоятельствах,
представить трудно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26