- А если мы останемся здесь, то навтыкает копий, как в подушки для
булавок, - возразил чутко прислушивающийся Овид.
Теперь и я отчетливо различил крики лохматой стражи, гулко
разносящиеся по ущелью, а взглянув наверх, увидел мелькнувший силуэт
дракона с сидящим на нем Гамсилгом. Колдун наблюдал за нами, свесившись с
шеи дракона, как наездник с коня.
- Мне сверху видно все, ты так и знай, - дурным голосом заорал я
песню военных лет и полез в щель.
По скользким стенам стекала вода, под ногами хлюпало. Стояла такая
темнота, хоть глаз выколи. Хорошо еще, что не требовалось пригибаться -
высота у прохода была приличная. Но я все равно несколько раз ударился
головой о торчащие из стен выступы, что не прибавило мне бодрости, сзади,
всхлипывая, протискивалась Людмила.
Больше всего я боялся, что мы свалимся в какой-нибудь колодец. Щель
упорно оставалась узкой, узкой настолько, что через несколько минут моя
рубашка превратилась в лохмотья.
Овид замыкал отступление, и мы перекрикивались с ним, обмениваясь
впечатлениями. Скоро он доложил, что преследователи последовали за нами.
Теперь обратный путь оказался отрезан.
Когда впереди слабо засветилось крохотное пятно выхода, я устало
потер глаза - не галлюцинация ли. Но нет, все правильно, через десяток
шагов сомнения отпали полностью - мы выбираемся. Кричать об этом Овиду я
не стал, а начал протискиваться еще ожесточеннее, не обращая больше
внимания на боль и забыв о каменных колодцах.
Нам повезло - мы прошли скалу насквозь.
Я вывалился из щели на горную узкую тропу так, что чуть не свалился с
обрыва в пропасть. Потом, уже осторожнее, помог выбраться на свет божий
Люське. Хома выскочил наружу, фыркая и отряхиваясь, как собака. Следом,
продолжая сжимать шпагу в руке, за ним последовал Овид.
Хотя мы и сумели избежать западни, наши мучения еще не кончились.
Буквально в спину дышала погоня.
Тропа вилась вокруг скалы и с того места, где мы стояли, был виден
только один ее сегмент. Вопрос, куда бежать, вверх или вниз, становился
вопросом жизни.
Не знаю почему, но я побежал вверх, хотя тут же понял, что это не
самое лучшее решение. Но переменить его уже было нельзя. Едва повернув за
поворот, мы услышали, как на тропу стали выбираться стражники.
- Отставить разговоры, вперед и вверх, а там, ведь это наши горы, они
помогут нам! - орал я, прыгая по краю кручи. Меня заклинило на популярных
мелодиях.
Горы нам не помогли. Очевидно потому, что были не наши.
Обогнув очередной утес, я выскочил на крохотную площадку, с которой
открывался великолепный вид на пропасть. Отсюда когда-то можно было
перейти по составленному из двух бревен мостику на противоположный край
обрыва. Теперь дальняя часть моста пылала, охваченная весело
потрескивающим пламенем, как будто ее перед этим облили бензином, а над
провалом реял, описывая неторопливые круги, дракон с Гамсилгом на спине.
"Вот и все! - мелькнуло в голове. - Приехали, сливайте воду".
Все-таки на бревна ступить пришлось. Нам всем на площадке не хватило
бы места.
Сгоряча я добежал почти до середины мостика. Дальше путь преграждал
огонь.
Как ни странно, Люська без нытья и криков последовала за мной. Овид
остался на краю площадки, и почти сразу в воздухе замелькала его шпага -
он отбивался от стражников, пользуясь тем, что больше, чем один из них, на
тропе не умещался.
Я понимал, что долго так продолжаться не может. Как бы успешно Овид
ни держал оборону, рано или поздно его силы иссякнут. К тому же, следовало
опасаться нападения сверху.
- Дальше мне не пройти! - крикнул я Овиду, чувствуя, что остатки
рубашки на мне вот-вот загорятся.
Вниз я старался не смотреть.
- Хоть какое-нибудь колдовство, - продолжал я взывать к Овиду. - Ты
же можешь!
Получив на минуту короткую передышку, Овид обернулся, и я увидел, как
смертельно побледнело его лицо.
- Больше не могу! - крикнул он и яростно рубанул по мелькнувшему
из-за поворота древку копья. - Я ведь не Дер-Видд, я всего лишь послушник.
Дракон пронесся над мостиком настолько низко, что я невольно присел,
схватившись руками за бревна.
- Тогда конец, - прошептал я Люське, также вставшей на колени и
вцепившейся в мое плечо. - Тогда только вниз.
Вниз!
Я не мог отделаться от этой мысли.
А если...
- Овид! - снова закричал я, вглядываясь в глубину пропасти. Кружилась
голова. - Это ведь мир сновидений. Ты когда-нибудь падал во сне? Ведь
падал, да. И никогда не долетал до дна. Падение тоже что-то вроде сна.
Прыгаем?
Пламя подобралось совсем близко, и я почувствовал, как затрещали
волосы на затылке.
- Прыгаем! - уже увереннее закричал я и толкнул с бревен Люську.
Последнее, что я услышал, был страшный то ли мой собственный, то ли
Люськин крик, и каменный провал дохнул в лицо могильным холодом.

Небо было серым, низким, полностью затянутым облаками. Привычное небо
мира, где сбываются сны.
Мы все, включая Хому, лежали в пологой ложбинке, с края которой, я
знал, открывается бесконечная степь с редкими каменными валунами,
принесенными сюда когда-то доисторическим ледником.
Я очнулся первым. Очнулся и не сразу понял - сон это или явь - здесь
невозможно было отличить одно от другого.
Рядом задвигалась Людмила. Она тихо застонала, и я взял ее за руку.
Хома брыкнулся и подскочил, как чертик. И только Овид продолжал лежать
ничком, не подавая признаков жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42