Когда же они кончили, он сказал:
— Надобно и вам знать, что делается на свете и каким образом весь этот императорский курятник оказался у меня на корабле. Мы отправились в набег, имея в виду пощупать торговцев, что ходят по рекам в Бриеллу. И вот, добравшись до сторожевых мысов Малого Лектиса, что бы вы думали мы видим перед собой? Здоровенное корыто под императорским флагом, заштилевшее у берега. Я, понятное дело, отправляюсь туда в шлюпке засвидетельствовать свое почтение, но тамошний шкипер оказался дурно воспитанным негодяем, вдобавок косым на один глаз… Представляете, велел мне убираться подальше и пригрозил проломить камнем дно моей шлюпки. Ну скажите, разве так принято вести себя в море, где властвует Микалегон? Один из моих ребят живо прострелил ему лапу из арбалета, дабы поучить мерзавца хорошим манерам, и мы с парнями забрались на борт. Боже ты мой, как они там забегали! Точно цыплята из-под ястреба. Одним словом, вместо того, чтобы откланяться и распрощаться, стал я оглядываться по сторонам. И скоро приметил этих двух голубок и их братца, как бишь его там?..
— Принц Аурарий, — подсказал один из моряков.
— Ну да. Хотя я назвал бы его Смазливчиком, паршивца несчастного. Так вот, когда я их обнаружил, поднялся ужасный крик и плач, дескать, имперский корабль с членами правящего Дома на борту отнюдь не должен испрашивать у меня позволения. Вообще-то мы на Ос Эригу не больно шапки ломаем перед Домом Аргименеса, но до сих пор всегда блюли Мир Империи, так что Стассии на меня дуться вроде бы не за что; какого ж, думаю, хрена они меня так усердно гнали? Со Смазливчиком, вижу, каши не сваришь, взялись мы снова за косоглазого. Надели ему веревку на шею — тут-то он и раскололся, как миленький. Принцесса, говорит, Аурия едет выходить замуж за графа Валька! Тут я смекаю, что корабль-то, стало быть, уже графов, а не имперский, и в самом лучшем виде захватываю его со всем барахлом. Ну то есть я не знаю, — законники, ученые крысы, может, и придерутся к чему. Вернемся к этому вопросу, когда Вальк запросит мира и свою невесту назад!
Эйрар глотнул, пытаясь справиться с волнением, и спросил:
— А кто… та другая?
— Какая другая? Ах да, это же младшая из сестер, Аргира. Если я что-нибудь понимаю, ты на нее уже глаз положил, а? Что краснеешь? Предупреждаю по-дружески: малышка страсть горда и сварлива, как и все Аргимениды. Представь, отвергла сватовство одного из величайших государей Додекаполиса! Из-за этого ее сюда и послали, вернее, сослали. Девочка, кажется, хочет назло папеньке с маменькой выскочить за какого-нибудь валькинговского графа или барона и ведать не ведает, что семейство именно этого и добивается. Да, не приведи Господь иметь дочерей!.. Однако мы с вами, друзья, заплыли в довольно-таки мутные воды. Может, кто из вас разглядит жемчуг на дне?
— Почему мутные? — осведомился Альсандер. — Я никаких тайн тут что-то не вижу.
— Не прикидывайся простачком, старый Мешок Костей, я так долго дрался с тобой, что вижу тебя насквозь. Ты же прекрасно понимаешь: более чем странно, что великий граф Вальк не выслал должного эскорта навстречу своей царственной невесте. Скажешь, не так?
Альсандер опустил глаза; тени ресниц легли ему на щеки. Вместо него ответил Мелибоэ:
— Я могу объяснить, в чем тут дело.
— Сделай милость, дед, растолкуй. Ах, холера! Будь у меня борода вроде твоей, я бы ее хоть выкрасил, что ли, чтобы выглядеть поживее. И как только тебя твоя старуха еще не выгнала?
— Видишь ли, государь, иные люди находят, что седина — спутница мудрости, — ответствовал Мелибоэ. — Позволь спросить тебя: а кто канцлер у нашего графа, столь неразумного, что это сделалось его прозвищем?
— Бордвин Дикий Клык, если только его не сместили.
— Граф Вальк — лицо избираемое, не так ли?
— Говорят, так.
— Теперь предположим, что Вальк женился-таки на горделивой златовласой красотке.
— Ну, предположили. Дальше-то что?
— А вот что. Кто должен наследовать корону нашего всемилостивейшего монарха, императора Аурариса?
— Как кто — Смазливчик! То есть принц Аурарий.
— Теперь скажи мне, пожалуйста: сколь вероятно, чтобы этот царственный отпрыск в свою очередь породил наследника? Или хотя бы сумел удержаться на троне — ибо вельможи Скроби куда как горды и пылки?..
— Хо-хо, дед, теперь-то я вижу, куда ты клонишь! Аурия с муженьком становятся наследниками Империи! Да, теперь все ясно, как Божий день. Значит, ты полагаешь, Бордвин нарочно подсунул ее мне? Чтобы никакие имперские фигли-мигли не помешали ему стать пятнадцатым Вальком? Хотя погоди, не слишком ли тонкую игру он затеял — ведь принц-то покамест жив и здоров…
— …и послан вместе с сестрами ко двору Валька Неразумного, — подхватил Мелибоэ. — Какая жалость, если там с ним что-то случится. Какая-нибудь роковая нелепость…
— Похоже на то, — сказал герцог, — что наш добрый император Аурарис предпочитает валькинговского наследника своей собственной плоти и крови!
Альсандер кашлянул, прочищая горло:
— Или на то, что сановники Империи готовы передать престол младшей ветви, причем править, разумеется, намерены сами. Нет ли у нашего императора, скажем, какого-нибудь двоюродного брата?
Кулак Микалегона с треском опустился на стол:
— Ну и клубок, право слово! Вальк метит в императоры, Бордвин хочет стать Вальком, а императору нужен верный меч для поддержания Мира Колодца в подвластных пределах, что бы там ни вытворяли Двенадцатиградье и Дзик. И самое забавное, что в этой игре мы прикарманили ферзя. Золотого ферзя, хо-хо! Теперь вы. Вы-то чего хотите, люди Дейларны?
— Свободы от валькингов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135