Откровенно сказать, сомневаюсь; но все же хочу его приобрести… Вот что, Грэмиш: узнай, где живет бродяга. Или по крайней мере где сегодня ночует. А я вызову Лукаса и Рагриаля.Грэмиш направился к двери, однако на пороге остановился и помедлил.– Господин, вы легко могли заплатить и пятнадцать монет. Так почему же…– Подобная сумма в руках бродяги вызовет подозрение. Особенно – у священных стражей. Они захотят узнать, кого он ограбил. Рано или поздно правда выплывет наружу. И у меня могут возникнуть неприятности.– Он украл диск, ясно, – нахмурился Грэмиш. – А скупка краденого – серьезное преступление. Но Благие Магистры закрывают глаза на ваши дела. Наверняка и на сей раз они бы…– Возможно, – перебил Блэк. – А возможно, и нет. Нас не трогают, пока мы ведем себя благоразумно. Если я привлеку излишнее внимание к своей персоне, все может перемениться. Он покачал головой. – Не хочу рисковать.Внизу по тротуару протопали сапоги. Грузный медведеобразный человек выскочил из дверей и зашагал вниз по улице.– Бродяга направился на север, – сказал Блэк. – Не упусти его. И смотри, чтобы он тебя не увидел. Мы возьмем диск, а потом уберем его. Так будет лучше. – Он усмехнулся. – Таков наш век, Грэмиш. Убить и ограбить – проще и безопаснее, чем заключить честную сделку. Ступай.Грэмиш поклонился и исчез за дверью. Карранд Блэк вздохнул и задернул шторы.Баллас вернулся в «Алую звезду». В обшей зале он купил бутылку вина и теперь сидел на кровати, потягивая пойло. В комнате было темно, лишь лунный свет пробивался сквозь ставни. Но Балласу большего и не требовалось. Даже если бы здесь горела сейчас тысяча свечей, он все равно видел бы лишь то, что безраздельно занимало мысли, – богато обставленный кабинет Карранда Блэка. И самого купца. Его лицо стояло перед глазами Балласа, словно кошмарное видение. А в ушах звучал спокойный, насмешливый голос: «Тебе назначено жить рядом с крысами и бродячими собаками…»Баллас вспоминал быстрые, ловкие движения Блэка и нож, мгновенно появившийся в его руке. Этот человек бесконечно уверен в себе. Он отмахнулся от Балласа, будто от навязчивой мухи в саду. И это тоже казалось оскорбительным – помимо всего прочего…– Случись такое несколько лет назад, – бормотал Баллас, – я бы тебя убил. Перерезал бы твою сраную глотку, прежде чем ты успел бы крикнуть…Баллас сделал добрый глоток из бутылки. Диск лежал у него на коленях. Баллас погладил пальцем рубины и голубой камень.– Пять золотых! И ты всерьез полагал, что я соглашусь?Разумеется, именно так Блэк так и полагал. И Баллас внезапно понял почему. Для купца, чье золото затмевает блеск солнца, это ничтожная сумма. Однако он был уверен, что Балласа – человека, по природе своей предназначенного для помоек и сточных канав, – она ослепит. Блэк ожидал, что монеты, сверкающие на столе, притянут Балласа, как огонь свечи притягивает мотыльков. И он не сможет сопротивляться…Неужто все богатеи мыслят подобным образом? И каждый сочтет, что Баллас не устоит перед блеском нескольких золотых? Если так – их ожидает разочарование… Хотя, впрочем… с другой стороны…Баллас потряс головой. Нет, откровенно сказать, кое в чем Блэк был прав. Возможно, и впрямь лучше принять меры, чтобы спастись от искушения – и от себя самого. Потому что, если быть честным, пять золотых едва не соблазнили Балласа. Он уже готов был согласиться. Лишь неимоверным усилием воли он отказался от денег. Не продал диск за такую смехотворную сумму…Баллас вылил в рот остатки вина и открыл вторую бутылку.Пока рубины и синий камень вправлены в железную основу, их можно продать только вместе. И люди, подобные Блэку, по-прежнему станут предлагать смехотворные суммы, рассчитывая на неискушенность Балласа. Или на то, что блеск золота затмит его разум. Но что, если продать их по отдельности?..– Хотите меня обдурить? – пробурчал Баллас. – Не дождетесь!Конечно, подумалось ему, человек, покупающий все камни сразу, рассчитывает на скидку, потому что тратит большую сумму. Стало быть, не надо торопиться. Из этих камушков он выжмет их цену до последней золотой крупинки. Как винодел выжимает виноград, пока не останется одна только сухая кожица.Баллас решительно поднялся на ноги и зашарил по комнате в поисках свечи. Не нашел. За неимением лучшего открыл ставни. Лунный свет залил комнату, осветив убогую мебель и заиграв на боках опустошенных бутылок. Баллас хлопнул себя по боку, где обыкновенно висели ножны с кинжалом, – и выругался. Кинжала не было. Церковь запрещала обывателям носить оружие в пределах Соритерата.Баллас спустился в общую залу. Здесь он купил еще бутылку вина и кусок жареной говядины. Он был сыт. Но к мясу прилагался столовый нож.Вернувшись в комнату, Баллас заглотил говядину, взял диск и подошел к окну. Лунный свет заиграл на поверхности голубого камня. Вспыхнули золотые искры. Потом, словно утратив свой цвет под бледной луной, они стали серебряными…– Красота! – пробормотал Баллас.Он прижал диск к животу и воткнул кончик ножа между рубином и оправой. Раскачивая лезвие, Баллас попытался выковырять камень – но не тут-то было. Камень не двигался с места. Очевидно, мастер, вправивший его в диск, знал свое дело. Обычно камни вынимались куда легче. Похоже, наметилась очередная проблема.Баллас взялся задругой рубин. Бормоча под нос невнятные ругательства, он ворочал ножом туда-сюда, однако и этот камень не желал поддаваться.Баллас вспотел и разозлился. Он положил диск на подоконнике поисках удобной опоры – и тут же лунный свет вновь коснулся голубого камня. Поплыли серебряные и золотистые искры… А потом в глубине камня мелькнула вспышка серебристо-синего света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133