К сожалению, есть определенное соотношение между массой звезды, желаемым радиусом орбиты и начальной тангенциальной скоростью корабля. Этого простого соотношения Ла Рок не знал. Метод проб и ошибок здесь не годился; ошибка могла поначалу оказаться совершенно незаметной, но привести к необходимости исправления ее как раз в тот момент, когда его будут искать поблизости. Корабль продолжал путешествие, а на хмурящемся лице Ла Рока все появлялись новые морщины.
Пятнышко света на передней обзорной панели постепенно бледнело, так как Солнце, дававшее большую часть света, осталось позади. Через сутки оно было уже просто яркой звездой; через неделю множество других затмевали ее, когда Ла Рок отключал поля. Беглец начинал уже чувствовать, насколько чудовищно одиноко в космосе. Земля в его воспоминаниях становилась все приветливей.
Через два дня он прибыл к первой из семи систем. Даже с расстояния в полсветовых года и при убранных полях она была невидима; в картах она указывалась как бинарная, и обе звезды были достаточно холодны, чтобы иметь в своей атмосфере облака из твердых и жидких частиц и не испускать никакого заслуживающего внимания излучения. Относительная орбита имела эксцентриситет почти как у кометы, с периодом примерно в семьдесят лет. Солнца прошли периастр около двенадцати лет назад, и никого этот факт особо не интересовал.
Сухая подборка данных, но она помогла Ла Року кое-что припомнить. Он до сих пор представлял себе возможный результат ошибки при выходе на орбиту, как спиральное падение на выбранную звезду. Теперь же вспомнил, что на самом деле он выйдет не на круговую, а на эллиптическую орбиту, и если эксцентриситет не окажется настолько велик, чтобы завести его в точке периастра в саму атмосферу звезды, то орбита эта будет вполне устойчивой.
Поначалу идея ему понравилась: даже он сумел бы подобрать подходящую для укрытия орбиту. Мысль о поочередной смене жары и холода была неприятной, но не пугающей. Системы, мимо которых он двигался сейчас, не годились совсем: он принял как данное, что пертурбации, производимые второй звездой, в любом случае помешают его попыткам. Тем не менее, поблизости от своего пути он высмотрел четыре одиночные звезды.
Оставалось выбрать одну из четырех. Любой нормальный разумный человек без колебаний выбрал бы ближайшую; Ла Рок, подталкиваемый тем же, что заставило путешествующего инкогнито Гитлера выбрать Борнео, а не Швейцарию, выбрал самую дальнюю. Возможно, руководил беглецом свойственный ему азарт, ибо не было никакой уверенности, что он сможет достигнуть звезды, прежде чем крейсер Лиги придет по его следам на расстояние обнаружения.
С того места, где он находился, беглец не мог проложить прямой курс к выбранному убежищу. О стереометрии и тригонометрии он знал так мало, что мог лишь следовать нынешним курсом, пока не достигнет нужного гелиоцентрического расстояния, затем остановиться, сориентировать свой луч на Солнце и, держа его так, развернуть корабль в нужном направлении и снова уйти на определенное время в полет второго порядка – очень простой курс, проложенный по определению. Таким образом, он прибывал на нужную плоскость – или почти плоскость, а точнее, на поверхность сферы с центром на Солнце. Тогда он мог проложить новый курс, просто измерив по плоской карте угол с вершиной в той точке неба, к которой он двигался, и сторонами, определенными какой-нибудь звездой-маяком, вроде Ригеля или Денеба, и звездой, к которой он направлялся. Он достал гелиоцентрическую карту и транспортир и принялся за работу.
Время еле ползло. Ближайшие звезды, появлявшиеся на снимках, медленно ползли в сторону Солнца. Ла Рок нашел фотометр и попытался с помощью него определить, насколько далеко он от Солнечной системы. Большую часть времени он спал. Читать было нечего, не считая карт, астрографических и планетографических справочников да цифр на тех банковских листиках, которые он недавно пообрывал, и теперь вынужден был покинуть Землю. Вырванные, они несколько поднимали его дух.
Пилотаж второго порядка несложен; требуется лишь правильно направить корабль и включить конвертеры. Почти ничто не отклоняет с первоначального направления – собственно говоря, невозможно сделать поворот, не выключив поля и не перенаправив ось корабля. Корабль так и будет следовать по дуге круга, радиус которого до некоторой степени зависит от мощности генераторов, но, во всяком случае, велик настолько, что траектория «локального» межзвездного перелета может считаться почти прямой. Выбранный Ла Роком маршрут был столь коротким, что даже его незнание технологии полей второго порядка не имело никакого значения. Опытный навигатор, планируя перелет через галактику или к одной из внешних систем, обязательно оценил бы и сделал поправку на смещение, вызываемое генераторами данного типа и мощности.
Позади одна за другой оставались звездные системы, отвергнутые Ла Роком. Каждый раз он боролся с искушением свернуть и поискать убежище. Дни превратились в недели, в целых три недели, прошедшие с тех пор, как он выбрал свою цель. Даже по самым щедрым оценкам, щель между ним и силами закона была уже довольно узка, когда он убрал поля, находясь, по своим расчетам, в 28, 7747 световых лет от Солнечной системы. –
Он открывал панели одну за другой, смотря во всех направлениях. Звезда пятой величины на перекрестке линий на задней панели была, конечно, Солнцем. Он поискал Денеб, но девять парсеков расстояния так искажали изображение Лебедя, что он не мог уверенно отыскать его альфу. Орион был узнаваем, поскольку Ла Рок двигался почти прямо от него, и все его основные звезды были очень далеко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99