— Дебрен, ты что дуб дубом стоишь? Наколдуй мне какой-нибудь шлем гражданский, самооборонный, если тебе делать нечего. А ты, Солган, перестань верещать. Ведь они этого ни за что в жизни записать не успеют, даже если у них от спешки перья загорятся.
— Дурак ты, Венсуэлли. Каждый из них третье слово записывает, порой сокращенно, потому и успевают запросто. Это называется научная организация труда, НОТ, невежда… — Хронистка уже не пряталась за рулем, а стояла, стряхивая шапочкой пыль с туфель. — Пишите, ученики: «Разложение дисциплины и пробелы в образовании, а также определенные отягощающие факторы привели к этому несчастному случаю…»
— Она права, — продолжил опп Гремк. — Взгляни на того простака в проржавевших латах. Знаю я их, странствующих рыцарей, отуманенных магией… Такой кресала не выдумает, большинство из них забрала в публичном месте не поднимет, чтобы не вызвать смеха глупым выражением лица. Но дракона, поверь, такой болтающийся по миру рыцарь за полмили как кобель суку почует. А этот-то и за милю наверняка.
— Брехня.
— Нет, Венсуэлли. Не случайно именно этого придворного рыцаря княгини Помпадрины Добродетельной мне взять присоветовали. Он, понимаешь, хоть и анонимный, но род свой ведет от благородных рыцарей-дракоборцев…
— Не дракоборцев, а дракобойцев, — поправила Солган.
— Я знаю, что говорю. При моей профессии точность слова гораздо весомее, чем при вашей, любезная дама. Именно дракоборцы, ибо до сих пор каждый глава рода, оставивший потомство, плыл на Малый Чиряк и здесь, после героической борьбы с драконьим когтем, замертво падал. Он, а не дракон. Значит, не дракобойцы они, а дракоборцы.
— Благодарю, Вендерк. Ты поднял мне настроение, чума тебя побери.
— Давай без сарказма, адмирал. Я лишь говорю, что господин Голубой в драконах разбирается и скотину эту учует издалека. Пока он здесь торчит, будто пугало против воробьев, нам ничего не грозит.
В проливе потерявший надежду Люванец, последний сухой в команде, с двумя чеканами в рукам взбирался на драккар, галера, отвернувшаяся кормой, дрейфовала между мелями. Было тихо и спокойно. Из-за серых туч то и дело проглядывал размытый диск солнца.
— Придется здесь ночевать, — отметил Дебрен. Солган, очернявшая руководство экспедиции в глазах младого поколения, замолчала на полуслове. Юрист сглотнул, живот у него немного опал. Венсуэлли, тихо посвистывая сквозь зубы, глядел поверх носа корабля на лес. Странно тихий, странно мрачный. Конь Голубого рыцаря фыркнул, нервно застриг ушами.
— Сожалею.
— Сожалею, доблестный рыцарь, — сказал Вендерк опп Гремк, даже не пытаясь прикинуться опечаленным. — Процесс высадки на сушу в соответствии с «Морским и океанским кодексом» пока что в мореплавании не отменен. Закон гласит: «Ежели швартование и разгрузка учиняются на расстоянии от борта, корабельным бумом либо иным устройством, магическим такоже определяемым, или же под портовым краном, то в таковом разе ответственность несет докерский цех». Ты видишь здесь какой-нибудь кран, не говоря уж о порте вообще? Сквозь твое забрало наверняка мало что видать, так я тебе помогу: нет здесь ничего похожего, а сие означает, что ты находишься под командой капитана, в данном случае адмирала, и находиться будешь, пока на расстояние бума не отойдешь. И ежели с тобой по пути какая-никакая неприятность приключится, то не кто иной, как упомянутый адмирал, будет от стыда глазами хлопать и золотишком твой промах прикрывать. А расплата за столь именитого дворянина разорила бы его вконец, поэтому не чини препятствий и позволь специалистам предварительно исследовать район.
Латы скрипнули, пошевелили рукой, но быстро признали себя проигравшими. Из-за обета молчания владелец лат изначально оказывался в дискуссии с профессиональным юристом в проигрыше. От двуручного меча, традиционного оружия дракобойцев, тоже было мало проку. Венсуэлли, видя, как яростно сопротивляется блокирующий выход корпус драккара, сменил тактику и перетащил на «Ласточку» солидный десантный отряд. Правда, на Збрхле, его кнехтах и приданных им матросах обоих экипажей не было и признаков металла, а в руках они держали недостойные воина чисто гражданские орудия самозащиты, однако их было многовато против одного человека, пусть и закованного в броню.
— Да, — неуверенно сказал Венсуэлли. — Юрист прав. И поэтому на берег первым сойдет пьяница Саскоур… — Опп Гремк громко втянул воздух. — То есть, я хотел сказать, Хромуша Лобрик. Саскоур из Эйлеффа пойдет вторым, и лишь за ним на коне двинется господин Голубой рыцарь. Ну все, подсадите-ка Хромушу на сходни.
Спуск к воде был очень наклонным, поэтому, хотя внизу лишь бревна отделяли обшивку каравеллы от омываемых водой камней, из абордажного проема пришлось перебросить сходни, едва доходившие до берега. Правда, с одной стороны там были поручни, однако Лобрика все время заносило в противоположную сторону, надо думать — из-за скверно пригнанного протеза. Из-за пристрастия к алкоголю Лобрик даже не попробовал ухватиться за натянутый на колышки трос, и Дебрен здорово вспотел, страхуя его с каравеллы до конца сходен.
— Стой! — вдруг рявкнул у самого его уха юрист. — Куда ты прешь со своей культей?! Что было сказано?!
Лобрик споткнулся, подпрыгнул, взболтнул ногами на манер марионетки и проделал в воздухе чуть ли не шпагат. Дебрен, совершенно растерявшись, снял чары. Деревянная нога Лобрика, тащившаяся сзади, неожиданно оказалась впереди, ударилась в песок. Вторая, не деревянная, извернулась и вдарила пяткой идущего следом Саскоура из Эйлеффа в самое чувствительное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116