д.) и тогда патриархам не удастся отвертеться ни от экуменического диалога, ни далее от сближения-объединения-единения-единообразия…
Каждому своё, но есть поле и для совместной деятельности. Поэтому языческо-православный уважительный обмен мнениями необходим и полезен для России. Ни одной из этих двух разных систем идей не удастся ввести монополию на духовность. Развитие национальной культуры — это всегда синтез лучшего. Многообразное и многоликое русское язычество не может нести коллективную ответственность за отдельных провокаторов, прикрывающихся языческими идеями. А православию лучше укоротить нарастающую антиязыческую деятельность и унять бесноватых в своих рядах.
Попы бьют в набат: язычники «открыто пишут о том, какие кровавые жертвы они будут приносить своим богам». Перебьётся быть жертвой, много чести. В мире нет бойца смелей, чем испуганный Кураев. Видно, христиане с иудеями так долго мутузили друг друга, что нам их теперь и не различить.
Мелите дальше, правоверно-православные. Поистине, когда их бог хочет кого-либо из них чего-то лишить, — то не обязательно того лишает разума. Может иногда, для разнообразия, превратить в образцового представителя избранного народца.
Кстати, кураевская брошюра напечатана таким крупным кеглем. Коммунисты, когда коммунизм был «молодостью мира», и то больше бумагу экономили, строча лениниану. Наверно, это чтобы лучше старушки разобрали, основной христолюбивый контингент.
Язычество — это культ вечной весны; язычество — это утро… Мы работаем на своём поле, у нашего электората другие мозги. Да, «дело прочно, когда под ним струится кровь». Но никто православие — одну из духовных подпорок России, подрубать не собирается. Стройте свои храмы…Только не за государственный счёт, не из общенародного кармана. И если народу нравится туда ходить, если ему от этого легче, пусть ходит. Но нам не мешайте.
Со времён начала геноцида христианизации минуло чуть более сорока поколений. Это и много, и мало. Много для тех, кто мыслит и воспринимает линейно. Много для сознания либерального и консервативно-традиционалистского. Бесконечно много для сознания коммуно-социалистического. Коммунисты вообще рассуждали в пределах одного-двух поколений, где позади ничто, тьма предыстории, а впереди безвременье коммунистического рая .
Сейчас возобновился прерванный большевизмом цикл модернизации на либеральный манер, идёт стремительная вестернизация страны, СМИ усиленно формируют поколение next. Но ничего, перемелется и это. Собаки лают, а дело делается.
И из далёкого далека грядущей русской истории кратким мгновением будут казаться не только десятилетия коммунистического лихолетья, но и девять веков монопольного христианского засилья.
Подлинное язычество сдержанно и чувствует свою силу. Оно никому не желает зла, но и не позволит себя принижать. Языческая политическая история прервана… Что ж, тем лучше, надо начать всё сначала. Нужно разрушить политику в самих себе, чтобы остаться в будущем политическом бытии. Политика забивается во все щели — вон эту труху из избы! Постмодерн означает конец русскости. Русскость выступает как один из стилей и, в конечном счёте, оттесняясь на переферию в бесконечно пёстром бессодержательном маскараде, убирается в ничто, в царство Чернобога. Посмотрим, как сохранят русскость все эти кондовые патриоты, проводящие жизнь в череде бутафорских съездов, на которых они привычно словословят в адрес государствообразующей.
Политика и политики питаются нашим вниманием и забирают силы и время у тех. кто им внимает. А внимать надо только своим и божественному в себе. Уйти сейчас из политики, чтобы в ней остаться, вернувшись на новом витке — вот задача для язычества. Стать собой и идти своим путём… Язычество ведь во-многом выросло из отвращения к политике двадцатилетней давности с её ублюдочными мантрами-догматами типа «народ и партия едины». Язычники — люди с «другого этажа» (Розанов). Они своим мифом и северной поэзией плюют с этого этажа на толкущуюся внизу камарилью рвущихся к кормушке политиканствующих. Пусть политики с их нравами вечной растеряевой улицы-«улицы разбитых фонарей» — идут своей дорогой. А у язычества свой путь.
Неоязычество уже заняло свою нишу в трансформирующейся социо-культурной среде российского общества. Группы неоязыческой ориентации, будучи ответвлением от национал-патриотической линии партийного спектра, более двадцати лет являются самостоятельными центрами кристаллизации новой социальности и духовности. То, что их деятельность протекает на периферии политического процесса, скорее большой плюс. Пока что обстановка в России спокойней, чем на Западе, где полицейские режимы, науськиваемые борцами за права недочеловеков, плотно опекают всех отклоняющихся от единственно верной либерально-космополитической линии. Это позволяет спокойно работать и накапливать силы.
Что впереди? Конечно, упрощенно предполагать, что нынешний мир перезрел и клонится к закату. Но, в общем, так и было. Русский коммунизм постарел и ему на смену пришли неозападничество и неопочвенничество . Оформилось и неоязычество, которое вскоре даже для своих недругов станет просто язычеством. Язычество такого-то грядущего дремучего года. Не прибавлять же каждые двадцать лет в связи с естественной эволюцией феномена и сменой лидеров приставку «нео-». Если брать шире, то, например, в православии тоже с лихвою хватает своего «нео-». Хотя русское православие по сравнению с христианством на Западе очень консервативно, но всё же постоянно потихоньку модернизируется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13