Встретимся в воздушном шлюзе.
После дня рождения сэра Колина Дрейкера не было особых причин удаляться от корабля на значительное расстояние. Все работы велись в радиусе нескольких сотен метров. Когда сани, обогнув астероид, доставили Сингха, Дрейкера и Флетчера на темную сторону, геолог заметил своим спутникам:
– Я могу высказать правдоподобное предположение. Я додумался бы до него и раньше, если бы не так много отвлекающих моментов… Боже! Вы тоже это видите?
В небе над ними было нечто, чего Роберт Сингх не видел с тех пор, как десятилетия назад покинул Землю, и что уж никак не могло существовать на Кали. Невероятно, но факт – это была радуга.
Флетчер чуть не выронил руль, уставившись вверх и не веря свои глазам. Тогда он остановил сани, и они начали медленно оседать на поверхность.
Радуга быстро таяла. К тому моменту, когда сани, как упавшая снежинка, легко коснулись Кали, она совсем исчезла.
Сэр Колин первым нарушил благоговейное молчание.
– «И сказал Бог: я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб была она знамением завета между Мною и между Землею… И не будет более вода потопом па истребление всякой плоти». Странно, что я припомнил это, – я не заглядывал в старушку-Библию с тех пор, как был мальчишкой. Но надеюсь, что для нас, как и для Ноя, это хорошая новость.
– Но как это могло случиться? Здесь?
– Трогайте потихоньку, Торин, и я покажу вам. Кали просыпается.
Глава 37
Стромболи
В отличие от физиков и астрономов геологи редко становятся знаменитыми, по крайней мере в связи с выполнением своих профессиональных обязанностей. Сэр Колин Дрейкер никогда и не стремился к известности, но этой участи не смог избежать никто на борту «Голиафа».
Он не жаловался; он сознавал, что это меньшее из двух зол. Никто не надоедал ему просьбами, которые он не мог выполнить, или приглашениями, которые у него не было ни малейшего желания принимать. А от своих постоянных репортажей по каналам внутренней системы («Колин на Кали», как их везде прозвали) Дрейкер получал истинное наслаждение. На этот раз для сообщения у него действительно было кое-что новое.
– Кали больше не бездействующая глыба из металла, камня и льда. Она пробуждается от долгого сна.
– Большинство астероидов мертво – это совершенно неактивные тела. Но некоторые из них представляют собой остатки древних комет и, когда они приближаются к Солнцу, вспоминают свое прошлое…
– Здесь самая известная из всех живых комет – комета Галлея. Этот снимок сделан в 2100 году, когда она находилась в наибольшем удалении от Солнца, чуть дальше орбиты Плутона.
Посмотрите, как она напоминает Кали, – просто каменная глыба неправильной формы.
– Как вы, наверное, понимаете, сейчас мы проследовали за ней вокруг Солнца по всей ее 76-летней орбите, наблюдая за происходящими с ней изменениями. Здесь она пересекает орбиту Марса. И какая теперь разница, когда она оттаивает после долгой зимы! Застывшие льды – вода, углекислота, целая смесь углеводородов – начали испаряться и пробили твердый поверхностный слой. Она зафонтанировала струями газа наподобие кита…
– Сейчас они образовали вокруг нее облако. Камера отодвигается назад – смотрите, как формируется хвост, направленный в противоположную сторону от Солнца и напоминающий флюгер при солнечном ветре…
– Некоторые из вас вспомнят, насколько захватывающим было возвращение кометы Галлея в 2061 году. Но к тому времени она испарялась аналогичным образом веками – только представьте себе, какова она, должно быть, была в свои молодые годы! Она господствовала в небе еще до битвы при Гастингсе в 1066 году и уже тогда наверняка представляла собой только слабое отражение своего былого величия.
– Возможно, что тысячи лет назад, когда Кали была настоящей кометой, она выглядела в равной степени столь же захватывающе. Теперь же все – ну почти все – летучие вещества испарились во время ее прохождения вблизи Солнца. Это единственный признак ее былой активности, который сохранился до сегодняшнего дня…
Перемещаясь рывками, портативная камера, установленная на космических санях, дала панораму поверхности Кали с высоты нескольких метров. То, что недавно было изрытым кратерами угольно-черным грунтом, теперь покрылось белыми клочьями, как будто только что прошел снегопад. Они собрались вокруг зияющего отверстия в поверхности астероида, над которым клубилась едва заметная дымка.
– Это снято как раз перед местным закатом. Кали нагревалась весь день. Сейчас она готова забурлить. Смотрите!
– В точности как гейзер на Земле, если вы когда-нибудь его видели. Но заметьте, ничто не оседает на поверхность. Все выстреливается в космическое пространство. Гравитация здесь слишком ничтожна, чтобы притянуть это обратно.
– А через тридцать секунд все кончено, хотя, когда Кали приблизится к Солнцу, выбросы могут стать более продолжительными и мощными.
– Можно сказать, что у нас есть собственный настоящий мини-вулкан – солнечный! Мы решили назвать его Стромболи. Но все, что он извергает, имеет довольно низкую температуру. Если коснуться его рукой, вы не обожжетесь, а обморозитесь. Возможно, это последний вздох Кали. В следующий раз, совершая оборот вокруг Солнца, она будет уже мертва.
Поколебавшись какое-то мгновение, сэр Колин закончил репортаж. Он испытывал искушение добавить: если будет еще один оборот вокруг Солнца. Пройдут недели, прежде чем он сможет удостовериться, обоснованны ли его опасения, а пока было бы глупо – нет, преступно – поднимать ненужную тревогу, когда вся планета продолжала дышать с облегчением.
Кали все еще приковывала всеобщее внимание, но уже не как символ рокового конца, а как первейший экспонат выставки «Злоключения столетия».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51