Осторожно прикоснулся к левой ноге, провел по переломам рукой. Тихо, сквозь зубы, взвыл.— Возможно, левую придется ампутировать, — неожиданно вставил Гонзо, байкер вздрогнул, посмотрел на Андрея. Посмотрел на крысу, и глаза его внезапно стали очень большими.— Ты кто такой, твою мать! Где Санек?! — Он попытался отшатнуться, но лишь качнул тяжелый мотоцикл.Андрей тяжело вздохнул, глядя под ноги, и сам не заметил, как принялся покусывать губу.— Твой приятель мертв.— Так уж вышло, извини, — снова вставил Гонзо. Чокнутый начал крупно дрожать. Часто моргая, он осмотрел поле боя. Его лицо дергалось, губы не слушались.— Вы с другом, сами, конечно, того не зная, — продолжил Андрей, старательно не обращая внимания на напарника, — совершили нападение на сотрудника финансовой полиции.И вот тогда Чокнутый взвыл в полный голос, до крови на деснах стиснув зубы. Его стон покатился к пустым домикам, долго умирая на огородах.Андрей нахмурился. Он что, этот бандит из леса, знал о полицейских?Ветер старался уже вовсю, стадом диких чертей прыгая по обвалившимся крышам домов. Жестко, зло, по-зимнему.— Ты удивлен? — Андрей застегнул куртку, поднимая воротник. Чокнутый неожиданно поднял обе руки:— Не убивай! Я за президента, клянусь! В позапрошлом году мы с Саньком даже ездили в город голосовать!Андрей опешил, тупо глядя перед собой. Чего он сказал?— Чего ты сказал?Байкер тут же замолчал, опустил руки, удивленно посмотрел на Андрея. Вдруг снова взвыл, закусил губу, как человек, только что сморозивший страшную глупость, и замотал головой, стучась ею о железяки.— Я не знал, что власть сменилась, клянусь, падлой буду! — Казалось, раны на ногах сейчас волнуют этого бородатого мужика не больше, чем мелкая морось, вновь начавшая сыпать с неба.— Что ты знаешь о полицейских? — неожиданно спросил Гонзо, привставая на плече и держась лапкой за воротник куртки. Чокнутый прекратил вой.— Ну... ну, что они поддерживают прези... то есть власть в стране, обирают народ... ну там, судят-убивают. За непослушание властям ссылают людей в Сибирь, в тайгу, в лагеря. И еще им помогаете вы.— Кто «мы»?! — Гонзо не дал Андрею открыть рта.— Как это кто? — неподдельно удивился бородач. — Демоны-звери, тотемы полицейского Управления. Глава 8. Стая ...и стало ему страшно. «Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что». Русская народная сказка. — Он даже не знает, что живет в Сибири...— Я не думал, что для тебя это будет таким шоком.— Я и сам не думал.— Он принимает тебя за Высшую Силу.Первый снег, точнее, снег с дождем, мелкий, редкий, быстро тающий. Серо, зябко, внутри пусто. Андрей глотнул из бутылки, поморщился, глубоко вдохнул.Водка ухнула вниз, горьким теплом разливаясь по телу.— Ссылаем в лагеря... фольклор середины прошлого века... куда мы попали, Гонзо?— Тебе необходимо сменить угол зрения, напарник. А пока твой демон-хранитель приказывает тебе закрыть бутылку.Андрей закрутил пробку и положил бутылку рядом с собой на кресло. Через приоткрытую дверь в машину влетали, чтобы тут же растаять, одинокие снежинки. Обреченно, стремительно, печально.— Может быть, мне стоило поехать в рогатом шлеме и плаще из перьев чайки? Воротов, выходи, это я — вершитель судеб и обиратель народа, отдай мне свою душу и пару десятков тысяч в казну! — Андрей горько улыбнулся. — Русь всегда славилась своими сказками. Куда уж там Эддам, Калевалам и Нибелунгам. Сказание о мытаре... Пойди туда, не знаю куда, принеси то...— Ты пьян.— Что?— Ты пьян?— Ну, вроде немного есть.— Ты давно напиваешься после боя? Откуда он знает?— А пошел-ка ты в жопу со своей психологией!— Извини...— Что? — Но Гонзо уже скрылся в заднем салоне. Разве можно обидеть киборга? — Ах ты, чтоб тебя через колено! Твою в душу! Гаденыш мохнатый!Андрей подскочил, больно ударившись головой о мягкий поручень над дверью, и закрутился на кресле, потирая уколотое бедро.— Ты чего, крысеныш, делаешь?!Гонзо совершенно спокойно, даже не пытаясь удрать от праведного гнева, отбросил в сторону пустую ампулу «бодрячка», как называли его шоферы. Поднял мордочку, пошевелил усами. Андрей почувствовал, как пьяный туман понемногу рассеивается, а мир вокруг становится чище. Толкнула в затылок тупая боль и отвалилась прочь. Он был трезв. До тошноты трезв.— Тебе сейчас нельзя.Больше Гонзо ничего не сказал, развернулся и залез на соседнее сиденье.Андрей почесал бедро и шмыгнул носом. Киборг его отрезвил. В Европе за такое действие его бы уже судил комитет по робототехнике. Но тут вам не там. Здесь не Европа. Андрей столкнул почти допитую бутылку на пол и вылез из машины, чувствуя себя дефективным подростком, которого только что научили справлять большую нужду сидя.Чокнутый, с трудом убежденный, что в адские лагеря мифической Сибири его ссылать пока не будут, спал, кое-как скорчившись от ветра за мотоциклом. Друг его, тоже спавший, но сном иным, лежал в кустах, куда его отнес Андрей. Второе, недочиненное еще колесо обвиняюще разглядывало Андрея из-под машины. Если бы ты не надумал допивать водку, говорило оно, мы бы уже давно были в пути!Собранные с дороги инструменты, разбросанные в драке с Саньком, были аккуратно ссыпаны в ящик, рядом лежала аптечка, «еж», цепь и нож последнего.Хуже нет, чем трезветь внезапно и сразу. Андрей сплюнул в кювет и достал сигареты. Закурил, задумчиво скользя взглядом по далеким лескам, последил за кружением опадающих листьев. Вернулся к машине, нагнулся внутрь, наполняя салон ментоловыми облаками, и включил радио — обычную, не действующую на нервы волну.Тяжело, словно перед марафонским забегом, вздохнул, нырнул под машину и открыл инструменты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99