Лучшего лекаря ты в этом мире не найдешь.
— Да, она обнимала меня.
— Не в этом дело. В ней есть нечто враждебное, злое.
— Так она сама порождение Бездны.
— Не знаю. В этом я не уверена. Она затронула твои чувства, твое самолюбие, поэтому ты оказался слеп и не увидел то, что должен был видеть.
— А что я должен был видеть?
— Не знаю. Я в этом бессильна.
— Что ты посоветуешь предпринять?
— Если так будет продолжаться и дальше, то ты можешь сильно ослабнуть перед Битвой. Это нечто как-то связано с тобой и этими прикосновениями. Нужно устранить источник.
— Убить ее? — Олег встал и прошелся по ком нате. (
— Да. Скорее всего, так тебе и нужно поступить. Причем убить не физически, а именно Мечом.
Перед Олегом на мгновение всплыл образ Маши. Не той, которая кривлялась в истерическом смехе, а прежней. Улыбки... Темная спальня... Полутемный зал задрипанного ДК, где она хлопает в такт его танцу... Шумный зал метро и их слившиеся в объятиях тела.
— Не могу, — прошептал Олег. — Для нее это будет конец.
— Если ты не сделаешь это, конец наступит для всех нас.
— Мне нужно время...
— Понимаю.
— Ты можешь на какой-то срок заморозить процесс?
— Да, это в моих силах. Месяц, не больше. После этого ты должен принять окончательное решение: либо она, либо мы и все остальные люди не только в этом мире, но и во всех других обитаемых мирах.
— Принцип меньшего зла?
— Он самый.
— Я сделаю это, если не найду другого выхода.
— Ты умный мальчик. — Алия прильнула к Олегу и обвила своими тонкими руками его шею.
— Ты же замужняя женщина! — усмехнулся Олег.
— Не имеет значения. У меня нет долга перед кем-либо из мужчин. Расслабься. Олег провел рукой по ее щеке:
— Как будет угодно уважаемой гостье.
Алия сдержала свое обещание. Наутро Олег проснулся здоровым и бодрым. За это он был благодарен не только целительной Силе Алии, но и ее женской ласке, которая, как известно, врачует любые раны.
Когда он пришел на работу, шеф был немало удивлен. Олег улыбался и по всем внешним признакам чувствовал себя превосходно. Однако внутри него с неумолимой быстротой тикал незримый таймер. Оставался всего лишь месяц до принятия решения, и, если он не найдет другого выхода, кроме как убить Машу Мечом, в силу вступит принцип меньшего зла.
Круг земной. Халиф
Город утопал в прохладных, убаюкивающих сумерках. Опустела шумная базарная площадь. Торговцы, воры, попрошайки и сборщики налогов — все уже давно отправились спать. Откричал слепой муэдзин, призывая правоверных на вечерний намаз. Город затих, лишь где-то в глубине кривых, пыльных улочек слышались звуки колотушки ночной стражи.
Халиф шел по утопающему в пышной зелени саду. Его парчовый халат, расшитый золотыми нитями, чуть заметно колыхался от легкого ветерка. Халиф смотрел на ветви деревьев. Словно руки танцовщиц, они переплелись в еле заметном движении. Крупные звезды алмазами сверкали меж ветвей. Новорожденный месяц робко выплыл из-за тучи и встал на куполе небесной мечети.
Тропинка вывела его к фонтану. Струящаяся вода шептала что-то на непонятном языке. Воздух пропитался ароматом роз. Хрупкие лепестки были подобны нежной коже гурий, ожидающих правоверного в раю. Халиф остановился у фонтана и стал ждать. Шум воды пробуждал в нем далекие воспоминания. Ему очень хотелось остаться здесь, в тени деревьев, и уснуть. Он протер слипающиеся глаза и стал всматриваться в сумерки.
Али появился незаметно. Никогда, за всю свою долгую жизнь, халифу не удавалось уловить это мгновение. Возможно, поэтому Али уже на протяжении многих лет был начальником дворцовой стражи.
— Мой господин? — Али, как всегда, спокоен.
Халиф был уверен, что, если даже небесный свод обрушится на землю, Али будет говорить так же невозмутимо.
— Слушаю тебя!
— Мой господин, — Али склонился в глубоком поклоне, — нам надо спешить. Осталось совсем немного времени. Все готово: лошади навьючены, верные вам люди ждут ваших распоряжений.
— Али! — Начальнику дворцовой стражи показалось, что голос повелителя дрогнул. Но он тут же отогнал эту крамольную мысль. — Ты верно служил мне на протяжении многих лет. — Халиф жестом остановил очередной поклон. — На все воля Аллаха. Мы не в силах противостоять нашей судьбе. — Но, мой господин...
— Слишком поздно... Слишком поздно для меня. Али молчал, опустив голову.
— Но ты еще можешь спасти наследника. Если на то будет воля Аллаха, то когда-нибудь...
— Я все сделаю, господин. — Впервые в жизни Али перебил своего повелителя — и даже не заметил этого.
— Вот, передашь сыну, когда он станет взрослым. — Перстень с огромным рубином легко соскользнул с пальца. — Теперь прощай!
Впервые халиф обнял своего верного слугу. Обнял быстро и холодно. А затем, не оборачиваясь, пошел по тропинке к дворцу. Али долго провожал его взглядом, в глазах его стояли слезы.
Он называл эту комнату «Место для размышлений». За годы его правления ее порог переступали только он и глухонемая рабыня. Он был здесь наедине с самим собой и разве что Аллах мог услышать, о чем он говорит с собственной тенью.
Халиф взял в руки мандолину. Бережно, словно по щеке любимой жены, провел пальцами по ее грифу. Немного подумав, взял первый аккорд. Нежная мелодия разливалась по комнате и медленно уплывала в тишину сада. Халиф размышлял.
Ночную мглу ослепил яркий свет факелов. На клинках отразились жадные языки пламени. Задремавшая стража так и не успела понять: за что? По пушистому ковру медленно растекались лужицы крови. Мощные удары сотрясали «Место для размышлений», но лишь мертвая тишина могла ответить им.
Когда визирь в сопровождении возбужденных воинов наконец-то ворвался внутрь, халиф стоял к нему спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86