– А кто же? – удивился в свою очередь рудокоп. – Варвары они и есть. Не чтят Аллаха и пророка Мухаммада. Да еще чуть что – сразу хватаются за нож.
– Я не думаю, что они это делают без причины. – Я решил защитить своих неведомых земляков.
– Так базар на то и базар, чтобы торговаться, а не мериться силой, – возразил мне Боркай.
Из этого я понял, что северяне решали проблемы обсчетов и обвесов в Хорасане самым радикальным спо­собом. Они мне положительно начинали нравиться все больше.
– Ну ладно, оставим в покое моих земляков, – я решил вернуться к более насущным проблемам. – Почему нас так торопливо загнали под землю? Неужели это нельзя было сделать утром?
– Вот теперь я точно уверен, что ты нездешний, – внимательно оглядел меня Боркай. – А поначалу подумал, что Каюм решил приставить к нам соглядатая…
– Ты не ответил на мой вопрос. – Я продолжил расспросы: – И кто такой, кстати, этот таинственный Каюм?
– Ладно, – вздохнул Боркай, – так и быть, расскажу тебе историю Изумрудных рудников… все равно ведь не отвяжешься…
Картина из рассказа рудокопа складывалась, прямо сказать, очень неприглядная. Изумрудные рудники поначалу функционировали, как и любое другое подобное место, на принципах взаимной выгоды. Селившиеся в здешних местах рудокопы добывали самоцветы, которые скупались представителями эмира. И все было бы хорошо, не появись в один прекрасный день в горах Калидага вампиры. Вообще-то никто не знает, появились или существовали всегда. Может, кто-то из рудознатцев, шаривших по горам, потревожил их гнездо… а может, одна из многочисленных пещер или выработок каким-то образом имела выход в соседний мир и по ней сюда проникла эта нечисть… Ясного ответа никто так и не дал. Да он никого и не интересовал. Хуже было другое. Появившаяся нечисть начала взимать с поселенцев кровавую дань. Ночные упыри с легкостью проникали в хижины, снося хлипкие двери и окна… Естественно, народ бросился бежать из этих мест, что не устроило эмира. Лишиться такого источника пополнения казны, какого не существовало во всем обитаемом мире, властитель Шемсума не мог… И эмир нашел выход. Он приказал перекрыть доступ наружу оставшимся в выработках рудокопам и начал возводить крепость для охраны рудника. Скорее даже, не для охраны снаружи, а для контроля тех, кто находился внизу. На поверхности рудник в охране не нуждался. С этим прекрасно справлялись вампиры, уничтожившие за пару лет всех нелегальных добытчиков камней. Эмир остался полновластным хозяином здешних копей. Ему не пришлось даже тратиться на охрану морского побережья от контрабандистов из Боркуля и Зейнала. Сколько человек сложили головы на постройке крепости, об этом никому не известно, за исключением, быть может, эмира и его приближенных. Но потом встала другая проблема: рудокопы, запертые в подземельях и вынужденные работать исключительно за кусок хлеба, старели и умирали, свою долю с них взяли и вампиры, пока не удалось обрушить все выработки, хоть как-то соединявшиеся с верхним горизонтом и пещерами Калидага. Никто из Шемсума не желал добровольно ехать на Изумрудные рудники, памятуя, как эмир распорядился жизнями ранее работавших там ру­докопов. Вот тогда кто-то из окружения эмира и придумал, как продолжить добычу самоцветов. В столице и остальных городах начали отлавливать нищих, жуликов, воров, грабителей, арестовывать несостоятельных дол­жников. И весь этот пестрый контингент оседал в здешних подземельях. Столичное жулье быстро сообразило, что эта политика всерьез и надолго, и хлынуло в государственные структуры на службу. Были заполнены испытывавшие ранее острую нехватку в персонале гарнизоны у черта на куличках, разъезды Пограничной стражи, да и те же охранники Изумрудного рудника почти поголовно состояли из бывших грабителей и контрабан­дистов. Постепенно и в подземельях рудника сложилась своя элита, сплошь состоявшая из не столь проворных, как их собратья на поверхности, криминальных элементов Шемсума. Такое положение устраивало всех: и эмира, регулярно продолжавшего получать самоцветы, и уголовников, неплохо пристроившихся в надзирателях. Единственные, кто пострадал от такого расклада, – простые работяги. И если Каюм пока побаивался старых рудокопов, державшихся сплоченной группой, готовой дать отпор, то для вновь прибывающего контингента захвативший власть уголовник был всем: и дьяволом, и господом богом…
* * *
– Где он? – Громкий голос, раздавшийся в пещере, вырвал меня из объятий сна.
Я пошевелился, разминая затекшие за ночь мышцы. Так, пожалуй, недолго заработать и радикулит. Следом до меня дошло, где я нахожусь. Тут уж не до радикулита.
Вокруг начали подниматься разбуженные шумом мои спутники по этапу на каторжные работы.
У входа в помещение стояло человек восемь, среди которых безошибочно по надменному виду и властным повадкам выделялся главарь.
– Я еще раз спрашиваю: где он?! – с заметным раздражением повторил свой вопрос главарь.
Из-за его спины торопливо выбрался что-то дожевывающий Юздак. При виде его самодовольной лоснящейся рожи я почувствовал спазм в пустом желудке. Никто из прибывших на рудники так и не получил вечерней пайки. Надзиратель сослался на то, что мы ее еще не заработали. Старожилы же и не подумали делиться с новичками. Тот же Боркай, с которым я поделился половиной лепешки, счел, видимо, достаточной платой за нее рассказ о порядках, царящих в подземелье.
А в следующий момент у меня екнуло сердце. Я понял, кто стоит в дверях и кого он может разыскивать. Тут Юздак увидел меня, и его глазки радостно вспыхнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120